Они кивают.
— Позовите сюда и одного из наших врачей, — приказываю я Малкольму. — Этот глаз нуждается в лечении.
Он соглашается, и мы поворачиваемся, чтобы выйти из комнаты.
— Подождите! — Зовет темноглазая Омега, и я оборачиваюсь, чтобы увидеть печаль на ее лице. — Вы можете нам помочь? Вы отпустите нас?
Должно быть, она что-то увидела на моем лице, потому что ее глаза наполняются слезами, прежде чем я отвечаю ей.
— Нет.
Я закрываю дверь, наблюдая, как морщится ее лицо.
— Кто еще здесь сейчас? — Спрашиваю я, когда Малкольм идет рядом со мной по коридору.
— Я и еще двое.
Я останавливаюсь и поворачиваюсь к нему. — Я не валяю дурака. Ни одна из этих девушек не пострадает. У тебя есть мое разрешение стрелять в любого ублюдка, который к ним прикоснется, независимо от того, сколько их.
— Абсолютно.
— И я хочу получить этот список, — добавляю я. — Сегодня.
Альфа вздыхает, но кивает.
Я приподнимаю бровь. — Есть проблема?
Он качает головой. — Не большая проблема, но…
— Но?
— Коллекционеры знают. О конференции.
Он пристально смотрит на меня, ожидая моего ответа.
У меня сводит челюсть, когда я раздраженно смотрю на него. — Объясни.
— У нас есть сведения, что Ашер тайно сотрудничает с властями. Они знают, что конференция состоится меньше чем через месяц.
Я усмехаюсь. — Они не знают, где. Калум умен, но у него не так много ресурсов, как у нас. Это не проблема. — Я продолжаю идти по коридору, но Малкольм не следует за мной. Я поворачиваюсь к нему и встречаю его раздраженное лицо. — Да?
— Они могли бы все это саботировать.
У меня нет времени на это дерьмо. Мои мысли заняты Мией и чувством вины, которое гложет меня изнутри за то, что я оставил ее одну в такую сильную жару.
Ты нужен Омеге.
Я подкрадываюсь к Малкольму и борюсь с желанием снова ударить его по окровавленному лицу.
— Было бы странно, если бы они не знали, — медленно произношу я. — Конечно, они узнают. Они все время лезут нам в задницу. Если уж на то пошло, это для нас хорошо. У них нет элемента неожиданности.
Но он не убежден. — Они могут появиться.
— Тогда мы их убьем, — огрызаюсь я. — Еще раз задашь мне вопрос, и я заменю тебя. Легко.
Он слышит скрытую угрозу и имеет приличие кивнуть. — Верно. Просто хочу лучшего для всех нас.
— Я уверен, что хочешь.
— Кстати, как твоя Омега?
Я напрягаюсь при упоминании Мии. — Почему ты спрашиваешь?
Он пожимает плечами. — Ты казался… счастливее. Прошлой ночью тебе было лучше.
Я борюсь с желанием закатить глаза. — Волнуйся об Омегах, а не о моем эмоциональном благополучии.
Но он прав. Я бы не назвал это счастьем, но что-то шевелится в моей груди при мысли о ней.
Для чего у меня нет места.
И все же, когда я заканчиваю осмотр, я могу думать только о ней.
ГЛАВА 18
МИА
Время идет.
Я то просыпаюсь, то пропадаю, мой голос охрип от крика, мое тело взмокло от пота и стало скользким.
Каждая минута, когда Стефана нет рядом, — это еще одна минута агонии.
Мне нужно, чтобы боль ушла.
В редкие моменты просветления я злюсь на монстра, который привел меня сюда, который разрушил мою жизнь.
Человек, который отнял у меня будущее.
Я ненавижу его.
Это все его вина, и теперь он единственный, кто может унять боль.
И, черт возьми, я хочу его.
Меня снова засасывает, мой мозг окутан густым туманом нужды.
Солнечный свет проникает сквозь шторы, медленно угасая, пока в комнате не становится почти темно.
Ночью приходит облегчение.
Я чувствую его запах еще до того, как вижу, его восхитительный аромат ласкает мои чувства.
Альфа.
Дом.
— Блять. Черт возьми, — выдыхает он, и я открываю глаза, чтобы увидеть его светло-голубые, расширенные от беспокойства, освещенные светом лампы. — Миа, — выдыхает он. Он притягивает меня в свои объятия, прижимая мое обнаженное тело к своей груди, а я зарываюсь лицом в его рубашку.
Но это не смущает. Непреодолимая потребность сжигает меня насквозь, и контакт успокаивает боль в моей душе.
— Ты ушел, — выдыхаю я. — Ты бросил меня.