— Дурацкий экипаж, — бормочет Джей. — Я решила, что ты передумал. — Она смотрит на меня, и я вижу, что беспокойство уходит. — Ты просто разыгрывал меня.
— Как ты могла решить, что я передумал? Ты любовь всей моей жизни.
— Гормоны? — говорит она и пожимает плечами, будто это ответ на все вопросы. Может быть, так оно и есть.
— Итак, это «да»? — спрашиваю я, глядя в ее шоколадно-карие глаза.
— Да! — взвизгивает она и обнимает меня. — О боже, Джордан. Все происходит так быстро.
— У нас нет определенных сроков. Мы делаем все по-своему и в нашем собственном темпе. Я знаю тебя очень давно. И с того момента, как мы встретились, я знал, что мы дойдем до этого момента. — Я заправляю прядь волос ей за ухо. — Ты была моей с самого начала. Ты давным-давно принадлежишь мне.
— Так и есть. — Она кивает в знак согласия.
— Хочешь вернуться домой, чтобы я мог принести тебе немного имбирного эля и растереть тебе ноги?
Она улыбается мне и кивает, затем смотрит на пикник.
— Мне жаль, что снова все испорчено.
Я качаю головой.
— Это просто дает мне еще один шанс попробовать. В третий раз повезет, верно?
— Боже. — Беспокойство вернулось, но на этот раз оно игривое.
— Домой, — говорю я и беру ее на руки, унося из парка.
Глава 36
Джей
— Еще пять минут, — стону я, обнимая Джордана. Я цепляюсь за него, не позволяя встать с кровати. Я не хочу отпускать его тепло. Нет ничего лучше, чем быть с ним в постели.
— Маленькая птичка, я дам тебе все минуты, если ты действительно хочешь остаться здесь.
Я вздыхаю, зная, что он так и сделает, но я сказала Майлзу, что вернусь сегодня. Даже если я решу уволиться и продолжать писать, оставаясь мамой-домоседкой, я знаю, что мне все равно нужно прийти. Я должна найти ему кого-нибудь себе в замену. Майлз был добр ко мне, и я не оставлю его без присмотра. У меня есть месяцы до рождения ребенка. Мне нужно привести все в порядок и позаботиться об этом.
— Душ, — бормочу я.
Он встает, все еще крепко прижимая меня к себе. Он идет в ванную и включает душ, заходя внутрь. Я все еще не отпускаю его, когда теплая вода омывает нас.
— Ты хорошо себя чувствуешь? — спрашивает он.
Это тот вопрос, который он задает почти каждое утро. Обычно моя утренняя тошнота проявляется ближе к вечеру, но он все еще беспокоится.
— Да, — отвечаю я, все еще не отпуская его. Я хочу удерживать эту связь как можно дольше.
— Давай, маленькая птичка. Вставай, и я позабочусь о тебе.
Я снова вздыхаю, неохотно опуская ноги на кафельный пол. Я так сильно устала. Время от времени меня тошнит, но большую часть времени я хочу спать. Я хочу лежать в постели, прижавшись к Джордану, и больше ничего не делать.
Он наливает немного геля для душа в ладони и начинает мыть меня. Мне нравится, как сильно ему наслаждается, заботясь обо мне. Я стону, когда он массирует мои волосы, и закрываю глаза.
— Используй свой гель сегодня, — говорю я ему. Сегодня я хочу пахнуть как он. Я знаю, что это поможет мне быть вдали от него.
Он посмеивается, но все равно делает то, что я прошу.
— Сегодня мы ужинаем с па, — напоминает он. Вчера нам пришлось отменить наш обычный воскресный ужин. Ну, Джордан отменил его, потому что отказался будить меня после дневного сна. Я проснулась, а солнце уже садилось. Я была разочарована.
Я распахиваю глаза.
— Я так взволнована. — Мы еще никому не говорили, что я беременна, потому что хотели, чтобы па узнал первым. Я собиралась сказать ему вчера.
— Боже, мне нравится, как ты счастлива с моим отцом. — Он нежно обхватывает мое лицо ладонями. — Клянусь, теперь ты свет нашей семьи.
Я смаргиваю слезы и игриво шлепаю его по груди.
— Не говори ничего подобного. Я буду плакать вечно.
Кажется, прямо сейчас я могу плакать из-за чего угодно. То, что он говорит мне, что я центр их семьи, действительно убьет меня. Я всегда стояла на обочине жизни, никогда по-настоящему не вписывалась в нее. Но не с ними. Я вписываюсь. Будто я всегда была частью их семьи.
Он целует мои щеки.
— Я позабочусь, чтобы ты не плакала. — Он опускается передо мной на колени. Я откидываюсь назад, зная, что он собирается сделать. Джордан всегда знает, как заставить меня потеряться в нем и как заставить все раствориться, оставив только его и меня.
Я запускаю пальцы в его мокрые волосы. Он хватает меня за бедра и раздвигает их. Его рот опускается на мою сердцевину, заставляя меня стонать, когда он лижет и посасывает меня.
Я дергаюсь к нему. Мое тело покалывает. Мне нравится, что он не дразнит. Он дает мне то, что мне нужно, и заставляет мое тело пульсировать от удовольствия.
— Никогда не думал, что увижу это — ты обнаженная, с моим кольцом на пальце и с моим ребенком внутри тебя.
Он скользит одной рукой вверх, опуская ее мне на живот. Я смотрю на него сверху вниз, мои руки все еще в его волосах. Я тоже никогда не думала, что увижу это — мужчину, которого я так долго хотела, стоящего передо мной на коленях, поклоняющегося моему телу, дающего мне все и даже больше, чем я могла бы просить. Я и не знала, что жизнь может быть такой идеальной.
Его рот снова опускается на меня, его язык направляется прямо к моему клитору и заставляет меня кончить. Удовольствие пронзает мое тело, заставляя выкрикивать его имя снова и снова. Он крепко удерживает меня, следя за тем, чтобы я оставалась на ногах. Слишком скоро он вытаскивает меня из душа и усаживает на стойку в ванной. Я чувствую себя теплой и пушистой, и никогда больше не хочу двигаться. Хотя я знаю, что должна сделать это.
Я собираюсь встать, но он останавливает меня.
— Позволь мне, — настаивает он и расчесывает мои волосы, прежде чем высушить их феном. Я не знала, что мужчина может быть таким внимательным и что я могу быть центром его мира.
— Ты собираешься и одеть меня? — поддразниваю я, наслаждаясь тем, как он во мне души не чает.
— Если ты мне позволишь.
Я улыбаюсь ему. Как я могу вернуться к роли ассистента, когда теперь у меня есть кто-то, кто постоянно заботится обо мне?
— Ты, вероятно, дашь мне твою одежду. — Всякий раз, когда я прошу принести мне футболку, он всегда приносит мне одну из своих. — Держу пари, ты бы завернул меня в нее.
— Тебе нравится носить мою одежду. — Он одаривает меня немного сварливой улыбкой.
Я смеюсь. Я действительно люблю носить его одежду. Мне нравится пахнуть им, чувствовать, что он всегда рядом со мной.
— Да, но не уверена, что она подходит для работы.
Он пожимает плечами, будто ему все равно.
— Поцелуй меня. — Я едва выговариваю слова, а он прижимает свои губы к моим. Я буду скучать по возможности требовать поцелуи весь день. Хотя уверена, что если отправлю ему сообщение, он будет у моего стола и даст мне больше, чем я просила.
— Собирайся, маленькая птичка. Я приготовлю завтрак, — говорит Джордан, целуя меня последний раз и стаскивая со стойки в ванной. Я смотрю на его тугую задницу, когда он выходит из комнаты, и жалею, что не могу затащить его обратно в постель.