– Всего чего? Тебя? – спрашиваю я. – Меня сейчас стошнит.
Лицо Дерека меняется, его выражение больше не раскаивающееся. Теперь он просто смотрит на меня, усмехаясь.
– Ты всегда думала, что хороша для меня. Со всем своим «спасения мира» дерьмом.
– Я слишком хороша для тебя, Дерек.
– Тупая пизда, – говорит он, его лицо исказилось, внутренне уродство преображает внешний вид. Прикоснувшись ко мне, он постучал по плечу и прошёл мимо.
– Как, чёрт тебя дери, ты ее только что назвал?
Я услышала голос Альби позади себя и обернулась.
– Альби, не…
– Я назвал её пиздой, – произносит Дерек. – Потому что она – именно такая.
– Альби, это того не стоит… – начала я.
Но слишком поздно.
Альби бьёт Дерека по лицу, и тот оступается, прижимая руку к носу, врезается в стол и опрокидывает фарфоровую статуэтку на пол, где та, упав, разлетается на куски.
– Ты тупой придурок, – говорит Дерек, набрасываясь на него.
– Стой, Дерек! – кричу я, но он меня игнорирует, бросаясь прямо на Альби и врезаясь тому головой в живот. Они падают на пол, а кулак Дерека опускается на лицо Альби, прежде чем тот успевает откатиться и ударить противника снова.
Я кричу на них, чтобы они остановились, и вокруг начинается хаос, когда наши телохранители вбегают в комнату и оттаскивают Альби от Дерека. Ной стоит перед Альби, блокируя его от попыток нанести еще один удар, а Альби отталкивает его.
– Убирайся с моего пути, Ной, – произносит он. – Я надеру ему задницу. Мне плевать на всех, кто пришел посмотреть на это.
Дерек борется, выкрикивая непристойности в сторону Альби, даже когда Саймон и Макс сдерживают его.
– Это не твоё дело, придурок, – говорит он, кровь вытекает из его рта.
– Пожалуйста! Просто прекратите! – кричу я, подбегая к Альби. Под его глазом уже появляется синяк, а над его бровью порез, куда Дерек ударил его. – Ты в порядке?
– Ты трахаешься с ним! – кричит Дерек, его ярость очевидна. – Я знал это! Ты взбесилась, потому что я трахался с Адрианой, а сама здесь трахаешь избалованного мудака!
– Уберите его отсюда, пока я снова не врезал ему, – говорит Альби.
Я слышу людей за пределами комнаты. Знаю, что шум привлек внимание. Но все, на чём я могу сосредоточиться – это обвинение Дерека.
Ты трахаешься с ним.
– Заткнись, – произношу я. – Все заткнитесь.
Я слышу смех Дерека, когда телохранители вытаскивают его из комнаты.
– Я знал это. Со своим собственным сводным братом. Ты тупая сука.
Я осознавала, что они выводят Дерека из комнаты, и мне кажется, словно Ной что-то сказал мне. Затем Альби зовёт меня по имени.
Но всё, что я слышу в своей голове – это обвинение Дерека.
Ты трахаешься с ним.
Со своим собственным сводным братом.
А затем появляются моя мать и король. Они разговаривают, но я не могу разобрать о чём. Их голоса искажены и приглушены, словно я слышу, находясь под толщей воды. Я здесь, а они далеко.
Далеко-далеко.
А затем наступает тьма.
ГЛАВА 37
Альби
– Вы не дадите нам минутку, пожалуйста? – спрашивает мой отец.
Он стоит спиной ко мне на другой стороне библиотеке, в первой комнате, расположенной достаточно далеко от банкетного зала, чтобы быть уверенным в уединении. Королевский врач нависает надо мной, надавливая на мой лоб, пока производит беглый осмотр.
– Я в порядке, – произношу я, в моём голосе слышна резкость. – С Белль всё в порядке? Она упала в обморок.
– С ней всё будет хорошо, – отвечает доктор Эванстон. – Вам понадобиться наложить несколько швов над бровью. Я могу сделать это, но чтобы уменьшить рубцы, думаю, стоит вызвать пластического хирурга.
– Пластический хирург, – насмехается мой отец. – Мой сын истечёт кровью в ближайшие несколько минут?
– Конечно, нет, Ваше Королевское…
– Тогда, пожалуйста, дайте нам несколько минут.
– Да, Ваше Величество.
Дверь закрывается, оставляя нас с отцом одних в комнате. Я знаю, что он собирается сказать. Я уже могу предвидеть это.
Мне должно быть стыдно. Стыдно за то, что я демонстрирую абсолютное и полное отсутствие королевского имиджа.
Я должен волноваться по поводу обвинения бывшего жениха Белль в том, что мы с ней вместе.
Я должен беспокоиться о том, что подумает мой отец. Или что подумает мать Белль. Или что подумает общественность.