– Я, нет! Ты та, кто знает обо всех его подвигах из таблоидов.
– Это таблоиды, – отвечает Рейн. – Мы обе знаем, что там частично отображена правда.
Я наклоняю голову в сторону и поднимаю брови.
– Пожалуйста, – прошу её. – Материал, который я читала об Альби, в основном был подлинен.
– Но это было до встречи с тобой.
– И это снова будет правдой, после меня.
– Ты не веришь в это, – говорит она.
– Я не знаю чему верить, – признаюсь честно. – Уверена, что сейчас он ненавидит меня.
– Иди к нему, – советует Рейн. – Скажи ему, что была глупой, безрассудной и импульсивной. И ты сбежала, потому что так ты поступаешь постоянно.
– Что? – визжу я. – Потому что я так постоянно поступаю? Я этого не делаю.
– Белль. – Рейн отпивает кофе и кидает в меня знающий взгляд. – Я люблю тебя. И ты знаешь, что я права.
Закатив глаза, я вздыхаю.
– Хорошо, я убегаю. Я сбежала. Я облажалась.
Когда я произношу эти слова, моё сердце обрушивается, потому что знаю – они правдивы. Я облажалась. Я влюбилась в Альби, испугалась и убежала. И теперь я всё испортила.
– Ты любишь его?
– Моя мать выходит замуж за его отца, Рейн, – говорю я, качая головой. – Весь мир следит за нами.
– Это не то, о чём я спросила.
Я всё ещё избегаю ответа на вопрос Рейн.
– Я скрывалась с ним и играла с огнём – это моя чёртова вина, что меня сожгли. Это всё равно случилось бы, скажи он своему отцу, что мы поженились или нет.
– Он рассказал своему отцу? – спрашивает Рейн.
– Да! – отвечаю я, слишком громко. Я смотрю на других посетителей кафе, прежде чем придвинуться ближе к ней. – Он рассказал своему отцу, что мы поженились в Вегасе.
– Значит, он тоже тебя любит, Белль, – убеждённо молвит она.
– О чём ты говоришь? – спрашиваю я. – Он раскрыл нас.
Она поднимает брови.
– Как ты думаешь, почему Альби рассказал отцу, что женился на тебе?
– Потому что он… – я собираюсь сказать: «Потому что он противостоял своему отцу». Кроме того, я знаю, что это ещё не всё.
Потому что он любит меня.
Дерьмо.
– Именно, – говорит Рейн, хоть я не произнесла этих слов вслух. – И я знаю, что ты любишь его. Это написано на твоём лице. Это было в каждом твоём слове, сказанном об Альби по телефону с тех пор, как ты появилась там, Белль.
– О, Боже, – шепчу я, моё сердце ёкает. – Я была полной идиоткой.
– Немного, – отвечает Рейн, улыбаясь.
– Отстой. Какого чёрта мне теперь делать? Позвонить ему и сказать: «Эй, я знаю, что сбежала из Протровии и что наши родители собираются отречься от нас из-за этого, но я просто хотела сказать тебе, что люблю тебя»?
– Я бы, наверное, не стала так говорить.
– Дерьмо. Я люблю его. Я влюблена в него.
Рейн кивает.
– Так что ты собираешься делать?
ГЛАВА 43
Альби
– Это чертовски смешно, – кричит Алекс с заднего сиденья внедорожника. – Папа убьёт нас, когда узнает, что мы сбежали, и вы, ребята, с нами.
– Он не убьёт нас, – отвечает Ной. – Уверен, у него есть люди, способные сделать это для него.
– Ты всегда ищешь светлую сторону вещей, Ной, – говорит Алекс. – Возможно, поэтому вы с моим братом так хорошо ладите.
– По крайней мере, ты будешь мертва, а не уволена, – произносит в ответ Ной.
– Никого не убьют и никого не уволят, – в моём голосе присутствует жёсткость, которую я не могу скрыть. Я больше нервничаю, чем должен, когда есть шанс выследить Белль. Я должен быть взволнован. Разве не так ты должен себя чувствовать, когда собираешься сказать женщине, что любишь её?
Вместо этого, я чувствую себя резким и раздражительным.
Часть меня боится, что она пошлёт меня.
Или хуже того, она скажет, что не чувствует того же, и всё проведённое вместе время – был просто секс.
– Как далеко находится Будапешт? – спрашивает Алекс. – Мы должны были просто взять вертолет.
– Одно дело улизнуть с чаепития на вертолете, а другое, попытаться тайно улететь в Будапешт, – говорю я. – В любом случае, это всего лишь пара часов.
– Мы не смогли получить более точное местоположение от начальника службы безопасности, – говорит Макс. – В Будапеште по максимуму сузили круг поиска.
– Почему бы тебе не позвонить Рейн? – спрашивает Алекс. – Или ты собираешься провернуть большой драматический выход?
– Девушка, которая врывается в комнату нашего отца и объявляет, что спит со своим телохранителем, грузит меня дерьмом о драме? – спрашиваю я.