— Выдюжит, потом всю жизнь добрым словом вспоминать будет.
Я осторожно подошел к пирамиде и, наклонившись, внимательно посмотрел на вершину.
— Долго стоять?
— Ты сам почувствуешь, а теперь молчи, иначе ничего не получится.
Я стоял в полной темноте, для меня существовала только маленькая точка, — острие пирамиды, которая, как мне казалось, светилась в темноте. Это свечение завораживало, притягивало взгляд к себе. И вдруг, внезапный луч, вырвавшийся из недр пирамиды, через вершину, превратил меня в точку и вытолкнул наверх, в сверкающую бездну вселенной.
Сколько прошло времени, я не помнил, только обнаружил себя сидящим на полу, а старик и Сергей встревожено смотрели на меня.
— Ты меня узнаешь? — спросил Сергей, когда увидел, что я очнулся.
— Виделись когда-то, — улыбнулся мучительно я, — голова какая-то тяжелая.
— Раз шутит, — вздохнул облегченно Сергей, — значит, будет жить.
Старик положил на мое плечо свою невесомую руку и, заглянув в глаза, сказал: — Не знаю, подействует пирамидка, или все это сказки, но думаю, что путешествие по подвалу немного закалило тебя, ты уж извини меня, старика за такой розыгрыш. Я подготовил его на случай непрошеных гостей и, пожалуйста, не рассказывай никому о моем подземелье.
— Мне все равно не поверят.
— Надеюсь на твое молчание, а сейчас беги наверх, тебя ищет твой друг.
Коля стоял наверху и встревожено всматривался в темноту подземелья.
— Алешка! — звал он, отчаявшись, уже не зная, что делать, то ли звать на помощь, то ли самому спуститься вниз. Услышав знакомые шаги, слегка успокоился.
— А я уж хотел бежать, звать на помощь, — сказал он, — ты чего так долго?!
— Коридоры длинные.
— А привидений не видел?
— Полно, так и кишат, еле отбился.
— Я серьезно спрашиваю, — обиделся он.
— Ну и шел бы со мной, сам бы увидел.
— Да ну тебя, я боюсь темноты — отшутился он, — а к нам снова приехали приемные родители, те, что были вчера.
— Ну и…?
— Ищут тебя, они хотят всех увидеть.
— А как насчет тебя? Коля счастливо улыбнулся.
— Они сначала меня позвали.
— А я зачем нужен?
— Не знаю, просто они тебя еще не видели, может… тебя хотят увидеть…
Я вдруг понял, что Коля отчаянно боится, что я понравлюсь приемным родителям, и они выберут меня, а Коля снова останется в детдоме.
— Не бойся, — как бы отвечая на его мысль, — я сделаю так, что не выберут.
— Спасибо, — счастливо улыбнулся он, — ты настоящий друг! — и он, развернувшись, выбежал.
Я медленно поднимался по лестнице, стараясь растянуть неприятный момент «смотрин», я никогда не любил эту процедуру, и если была возможность, то старался избегать ее.
— Перепелкин, — услышал я голос Меланьи Герасимовны, — где ты шляешься? Гости тебя заждались. Господи! — всплеснула она руками, — где ты так вымазался?! А ну-ка живо переодеваться в чистое и в зал. Позже мы поговорим.
«Опять накажет» — подумал я и усмехнулся, теперь мне было все равно, я знал что делать, а за это все равно накажут.
Я неторопливо прошел в спальню, переоделся и решительно вздохнув, пошел в зал.
Глава VII
Я не ваш сын
Приемные родители — гости. Я не ваш сын. Колька обиделся. Дина предлагает дружбу. Алешка вступается за Колю. Разговор с директрисой.
Они сидели на диване, окруженные толпой ребят.
Сидеть на диване, разрешалось только в исключительном случае, он использовался только тогда, когда был праздник, и когда приезжали гости или какое-нибудь начальство.
Подходя к этой толпе, Я почувствовал в себе необычное волнение, что-то кольнуло в сердце от предчувствия, толпа расступилась, и я увидел уже не молодых мужчину и женщину. Мне показалось, что где-то я уже их видел, но только они были тогда моложе. Между ними сидел счастливый Коля. Я остановился, забыв, что хотел сделать.
— Ну что ты? Иди, — подтолкнула меня Меланья Герасимовна, — а это Алеша, — представила она, — очень способный, но иногда ленится.
Я видел, как мужчина и женщина побледнели, увидев меня. Мужчина попытался встать, но ноги видимо отказали ему.
Коля почувствовал перемену и, посмотрев на них, все понял, понял, что это не его место, сидеть рядом с ускользающим счастьем, что все рухнуло.
Я перевел глаза на него, и отчаяние Кольки набросилось на меня, подмяло, как будто это чувствовал не Колька, а я. Быстро взяв себя в руки, я решил действовать.
— Ну, как? — спросил я, разведя руки в стороны, и демонстративно повернулся вокруг себя, — глаза, руки, ноги все на месте, и в порядке. Правда Меланья Герасимовна скрыла, что я плохо учусь и шалю, за что меня часто наказывают, а в остальном товар в полном порядке, — я криво улыбнулся и, развернувшись, побежал, расталкивая ребят.