Мадемуазель тревожно озиралась. Она говорила не переставая:
— Смотрите, сколько их здесь, этих ступенек. Костя, подтяни брюки! Когда-то я сюда уже ходила. Вас еще и на свете не было. А сейчас хочу взглянуть, как все изменилось…
Письмо она спрятала в кармане Зоиного пальто. Ей было стыдно использовать девочку в своих тайных целях. На ум приходили маленькие барабанщики, которых заставляли шагать впереди солдат, когда те шли в атаку.
Вот уже полтора года Мадемуазель жила в семье Улановых, в квартире, находившейся под пристальным наблюдением. Похитители привезли ее в Москву прямо с Сицилии, так ничего и не объяснив.
Войдя в огромный зал с десятками окошек, она остановилась: у нее перехватило дыхание. Она вспоминала, как очутилась здесь впервые, больше двадцати лет тому назад.
Это событие перевернуло всю жизнь Мадемуазель и привело ее к Ванго.
В те давние времена она учила французскому и английскому шестерых детей в одной петербургской семье. Но это продолжалось очень недолго, всего несколько месяцев. Она была молода, и ее безжалостно уволили, обвинив в намерении соблазнить отца семейства.
Однажды вечером она просто-напросто приготовила для него ужин, поскольку все остальные, включая гувернанток и поваров, отбыли на лето в загородный дом.
И особняк на берегу Невы пустовал.
Супруга хозяина вернулась нежданно-негаданно и увидела на столе прибор, спиртовку, а на ней, в кастрюле, темно-коричневое варево с упоительным запахом.
— Что это такое, Мадемуазель?
— Это для хозяина. Он возвращается поздно. И никогда не ужинает.
Дама повторила:
— Что это такое?
— Я подумала…
Но хозяйка уже кричала во весь голос:
— Что это такое?
Из открытой кастрюли исходил волшебный аромат. Соус кипел и пузырился. На поверхность всплывали кусочки мяса. Иногда сквозняк колебал огонь спиртовки, и варево на миг вздымалось, издавая чмокающий звук поцелуя. Вокруг кастрюли витал белый пар.
Несколькими веками раньше Мадемуазель сожгли бы на костре за такие изыски. Теперь же, в 1915 году, ее всего лишь выставили на улицу.
А говядину по-бургундски выплеснули на цикламены в глубине сада.
Сначала она села на поезд и поехала в Москву. И пришла на этот самый почтамт, чтобы известить о своем возвращении старую тетушку, единственную родственницу, оставшуюся у нее во Франции. Молоденький служащий в окошке продал ей марки и указал на почтовые ящики в другом конце зала. Расстроенная девушка прятала лицо в носовой платок.
И тут к ней подошел Он. Появился, как по волшебству. На нем была суконная куртка и красный шейный платок.
— Вы француженка?
Мадемуазель не посмела ответить. Она еще не успела отправить письмо тетке, только наполовину всунула конверт в щель почтового ящика.
— Я слышал, как вы говорили по-русски.
— Да.
— А вы знаете другие языки?
— Да, еще несколько.
Мужчина выглядел ее ровесником. Мадемуазель выпрямилась и гордо вскинула голову, стараясь отвлечь внимание собеседника от своих заплаканных глаз. Тем временем ее рука медленно вытянула конверт обратно из прорези.
— Вы хотите получить работу? — спросил он.
Она слегка отступила и быстрым движением поправила шляпку.
— Почему вы спрашиваете?
Эта осторожность стоила ей большого усилия: стоявший перед ней мужчина внушал абсолютное доверие.
— Я ищу няню.
— В Москве?
— Нет, в другом месте. Я пока не знаю. Ребенок еще не родился.
Его глаза заблестели.
Мадемуазель надменно вздернула подбородок.
Сначала она решила, что он подошел к ней с низменной целью. Но его открытая улыбка успокоила ее.
— Мадемуазель, прошу вас, если вы согласны, следуйте за мной.
— А вам не хочется задать мне еще какие-нибудь вопросы? Мы же совсем не знакомы.
— Нет.
Девушка сделала вид, что колеблется. Она знала, что парижанин, у которого она работала до Санкт-Петербурга, умер в прошлом году. И что там, на родине, ее никто не ждет. На дворе стоял 1915 год, и Франция уже много месяцев воевала с Германией.
— Прошу вас, — сказал мужчина.
Мадемуазель машинально положила в сумочку письмо тетке. Незнакомец взял ее чемодан. И они уехали на поезде в Одессу, а затем сели на пароход до Константинополя. Причалили они ночью. Мадемуазель не понимала, что с ней происходит. На берегу их ждали два матроса с фонарем. Длинная лодка доставила их из гавани к яхте, стоявшей на рейде.