Это сексуально.
Эротично.
Провокационно.
Происходящее на сцене вводит меня в гипноз. Если это значит, что я извращенка — так тому и быть, но просмотр порно вживую завораживает.
Музыка сменяется, Венера поднимается и разворачивается. Теперь она стоит лицом к Чейзу, и со стороны я вижу ее милую, нежную улыбку. Девушка медленно придвигается к Чейзу, расставляя ноги по сторонам от него.
Венера наклоняется, и в то же время Бруклин шевелится на своем месте позади меня, передвигаясь ближе к моему боку. Интересно, возбуждается ли он. Я хочу посмотреть, но сдерживаюсь. Это будет слишком очевидно.
Как раз перед тем, как ее идеальная грудь должна коснуться лица Чейза, он отстраняется. Кажется, Венере это не нравится, потому что она хватает его за голову и прижимает к своей груди. И, будто этого недостаточно, растопыривает пальцы и зажимает его лицо между грудью, не прекращая движения бедрами.
Я смеюсь про себя, представляя, как парень пыхтит между ее огромными грейпфрутами. Сейчас я уже искренне считаю, что единственный для Венеры вариант закончить этот танец — скорее заставить Чейза кончить в штаны своими движениями.
И должна признать, эта мысль одновременно и отталкивает меня, и завораживает. Не знаю, переходит это границы или нет, да и мне всё равно.
И всё же я обдумываю, не лучше ли отвернуться. Всё это кажется таким личным, но мы ведь в клубе, и о личном здесь не знают. Когда я всё же решаю отвести взгляд, то вижу, что Бруклин смотрит на меня, а не на них, и его губы раскрыты, давая выход тяжелому дыханию.
Он заведен. И его лицо такое восхитительное, что я понимаю, насколько влажная.
Ближе.
Он придвигается ближе.
Я раскрываю губы.
Закрываю глаза.
Готовлюсь к прикосновению его губ к моим.
Но в тот момент песня меняется, и свет на сцене становится ослепительно белым. Когда я открываю глаза, Бруклин больше не наклоняется ко мне, и не знаю, не представила ли я себе то, что он собирался меня поцеловать.
И всё же у меня перехватывает дыхание — я смущена и, да, возбуждена. Не желая показывать это Бруклину, перевожу взгляд на Чейза и вижу, как Венера встает, улыбается ему и кланяется нам.
Это было то еще шоу.
И теперь оно окончено.
Из динамиков раздается еще одна страстная песня, но она и близко не сравнится с предыдущей.
Не успеваю я вырваться из раздумий о том, собирался ли Бруклин поцеловать меня или нет, он хватает меня за руку и ведет прочь от компании.
— Эй, Джеймс, — перекрикивает Рик начало следующей песни.
Бруклин оборачивается.
— Мы наверх, — говорит Рик, указывая на потолок.
Бруклин кивает, подтверждая, что услышал, но не направляется ни к лестнице, ни к лифту. Вместо этого он ведет меня на один из кожаных диванов в центре зала, с которых открывается идеальный вид на главную сцену. Пока мы идем, он гладит большим пальцем мою руку, отчего у меня бегут мурашки по коже.
Знаю, я говорила, что хочу его, но в то же время знаю, что Бруклин не тот, кто мне нужен. Мне нужен Лендон — он мужчина, ищущий отношений. Бруклину они не нужны, ну или я так думаю. Тем не менее, сейчас это не имеет значения, потому что жажду я его.
Обернувшись через плечо, я напрягаюсь, увидев, что полуголая девушка с рыжими волосами следует за нами. Она не так привлекательна, как Венера, но всё равно красива: с бледной кожей и самой большой неприкрытой грудью, которую я только видела. Как и у большинства работающих здесь девушек, у нее на поясе закреплены бутылки с алкоголем. Однако у нее не виски или текила, а водка.
Я тут же провожу параллель.
Она наша на этот вечер.
— Привет, — радостно приветствует она, когда мы садимся. Между нами с Бруклином лишь небольшое расстояние, и не знаю, намеренно так получилось или нет.
— Привет, — говорит Бруклин. — Как дела?
— Не жалуюсь. Я Лана. Начнем с выпивки?
И снова мы наклоняем головы, и снова содержимое одной бутылки льется в рот мне, другой – в рот Бруклину. В этот раз порция больше, и я убираю голову быстрее, чем она заканчивает, отчего жидкость льется мне на грудь.
— Прости, — говорит девушка, пытаясь вытереть меня своими руками.
— Всё в порядке, — отвечаю я, и голос звучит немного более возбужденно, чем обычно.
— Уверена, милая?
Я киваю, вытирая оставшуюся жидкость, и замечаю, что Бруклин смотрит куда угодно, только не на ее грудь.
— Хорошо, раз с этим закончили, хотите танец на коленях? — спрашивает она.
Когда я не отвечаю, она наклоняет голову в сторону Бруклина, затем поворачивается обратно ко мне. Бруклин смотрит на меня, затем, словно прочитав мои мысли, говорит:
— Возможно, позже. Хорошо, Лана?
— Конечно, — отвечает она, подмигивая. — Возможно, после шоу.
Он кивает и протягивает ей двадцатку, но я замечаю, что он не засовывает купюру ей в стринги, а кладет в руку.
Она забирает их и предлагает еще выпить, на что мы с радостью соглашаемся.
Когда она уходит, Бруклин наклоняется еще ближе.
— Мы уходим после шоу.
Алкоголь ударяет мне в голову, чувство стеснительности понижено, правда, не достаточно, чтобы согласиться на танец на коленях.
— Возможно, я не готова.
Он выбивает ритм пальцами.
— Думаю, ты уже готова.
Магия последней порции водки начинает действовать — я провожу пальцем вокруг его красивого рта, и прикосновение отдает током.
— Послушай, Бруклин. Я охмелела, не пьяна, но если я не готова к танцу на коленях, то это не значит, что мне не весело. Еще как весело.
Внезапно освещение становится цветным, и ритм еще одной песни Рианны заполняет комнату. На этот раз это Skin. Песня громче, чем предыдущие, и как только я перевожу взгляд на сцену, понимаю причину.
Настало время шоу.
Я поднимаюсь выше на диване и с нетерпением хлопаю в ладоши.
Затем свет прожектора освещает центр сцены, и на нее выходят три девушки на самых высоких шпильках и в разных вариациях маленького черного платья. Каждая занимает по шесту. Остальные девушки по периметру сцены не прекращают танцевать, вместо этого продолжая соблазнительно двигаться под ритм музыки.
Вскоре становится ясно, что три девушки в центре — это и есть шоу. Когда они начинают танец, все глаза направлены на них. Словно команда чирлидерш, они движутся в одном стиле. Сначала девушки отворачиваются от нас и наклоняются, выставляя попы так, что все могут видеть кружевные стринги, а возможно и немного больше. Затем они выполняют разворот, оказываясь лицом к нам. После этого танцовщицы выпрямляются, выставляя напоказ свою грудь, делают шаг к своим шестам и продолжают залезать на него. Крутиться, вращаться, двигаться. Они выполняют трюки, прогибаются, слезают вниз и взбираются обратно наверх — устраивают нам представление, сравнимое с Цирком Дю Солей.
Затем мелодия сменяется, и девушка, находящаяся посередине, остается наверху шеста, повиснув на нем лишь с помощью бедер.
Она в фантастической форме.
Двое других стоят на месте, синхронно двигая руками и телом под музыку. Затем девушка, что осталась на шесте, спускается вниз, и все трое продолжают свой танец.
Стоя на сцене, девушки расстегивают свои платья, оставаясь в кружевном черном бюстгальтере и подвязках. Вскоре они уже абсолютно голые, если не считать подвязок, обуви и малюсенького кусочка ткани, прикрывающего их киски.
Теперь я чувствую бедро Бруклина, прижатое к моему. Каким-то образом он придвинулся ближе, или я придвинулась к нему. Я делаю глубокий, долгий вдох и чувствую дикое желание сжать свои соски.
Безумное.
Три девушки движутся под музыку, наклоняются и поворачиваются к нам так, что мы можем увидеть кожу вокруг их задней дырочки и киски. Мужчины начинают свистеть и кричать. Долларовые купюры летят со всех сторон. Я тоже думаю бросить парочку, но сдерживаюсь. Вместо этого смотрю, как они срывают кусочек ткани, под которым оказываются еще более скудные стринги. У одной из девушек там все выбрито, насколько я вижу. У двух других есть немного волос, виднеющихся по бокам их крохотных стринг.
У девушки с полной эпиляцией светлые волосы, и она выглядит, словно кукла Барби. Теперь я слежу только за ней, когда она выгибает спину, и кончики ее длинных светлых волос касаются пола. Я сжимаю бедра, пытаясь утолить возбуждение и наблюдая за девушкой, которая мне не интересна, вместо интересующего меня парня. Не знаю, что сделаю, если снова увижу желание в его глазах.
Меня охватывает сильная волна возбуждения, и, клянусь, я чувствую, как пальцы Бруклина выбивают ритм на моем обнаженном бедре.
Взглянув вниз, я уже не уверена. Его рука лежит на его бедре, близко к моему. Это была я? Затем я осмеливаюсь поднять взгляд. Знаю, что не стоило этого делать. Глаза Бруклина направлены не на сцену, а на меня. Я слизываю капли водки, оставшиеся на верхней губе, и представляю, что и он таков на вкус.
Испытывая такое сильное возбуждение, мой клитор напрягается и умоляет о большем давлении трусиков. Не могу выдержать. Не могу выдержать то, как Бруклин смотрит на меня. Нужно отвернуться и посмотреть шоу. Еще больше мятых купюр летит со всех сторон, только на этот раз с громким свистом, сопровождающим их полет.
Обнаженная грудь стриптизерш трясется, когда они обхватывают шест и извиваются вокруг него. Прежде чем музыка заканчивается, они грациозно движутся вокруг шестов, устраивая нам поистине искусное представление. Свет на трех центральных шестах тускнеет, давая залу знать, что представление окончено.
Начинается следующая песня, и три девушки направляются к публике, чтобы собрать свои деньги. Когда к нам приближается та, что похожа на Барби, Бруклин сует несколько купюр ей за подвязки, чем удивляет меня. Затем он манит ее пальцем, и девушка наклоняется к нему так близко, что он может прошептать ей что-то на ухо.
Прежде чем я успеваю понять, что происходит, она берет меня за руку и поднимает на ноги, но не знаю зачем. Освобождаясь от ее хватки, я оглядываюсь через плечо на Бруклина, нервничая, очень сильно нервничая, и замечаю, что он уже стоит рядом со мной.