В другое время, скорее всего, Скопин-Шуйский ни одного иностранца и близко не подпустил бы к разведке и добыче ценных металлов. Но у меня имелись специалисты. И норвежский опыт. И информация о самых интересных в плане добычи местах. Да и вообще… почему не сделать этот бизнес семейным?
А что? Раз Кристиан обнаглел настолько, чтобы предложить поженить несовершеннолетних детей, так почему я от него отставать должен? У Михаила Васильевича как раз уже имелся второй сын Юрий, всего на год старше моей младшей дочери. Так чего бы ему не стать принцем-консортом Ливонского королевства, увеличившегося на целую Курляндию? Нет, корону ему никто не отдаст. Зато и религию менять не придется.
Скопин-Шуйский обещал подумать, а вот Гермоген сразу сделал стойку. Оценил, какие перспективы у православной церкви вырисовываются в связи с подобным браком. Ну… в чем-то он прав. Вот только придется поднапрячься, чтобы привлечь паству. Ибо я уже давно законодательно утвердил равные права для всех конфессий на территории моего королевства. И учитывая, что личность принца-консорта многим не понравится, противостоять они будут всерьез.
Ксения, кстати, тоже поддержала эту идею. Все-таки, проживание в Риге не прошло для нее бесследно. Загнать супругу обратно в терем Михаил Васильевич так и не смог. Да и не сильно пытался, скажем честно. Для него брак оказался не только по расчету, но и по любви. Ксения еще при жизни отца считалась первой красавицей Русского царства. И то, что я этого мнения не разделял… это на вкус и цвет. В 21 веке совершенно иные стандарты красоты.
Но Скопин-Шуйский-то в 17 веке жил! Так что для него Ксения была не только царской дочерью (что само по себе недостижимая вершина), но и редкостной красавицей. Бесстрашный полководец, умеющий принимать рискованные (и, подчас, жестокие) решения, перед собственной супругой робел и благоговел.
Ксения, кстати, не злоупотребляла. Носила европейские наряды, но очень сильно адаптированные под требования русской строгой морали. А со временем в стране нашлись свои умельцы, которые придумывали варианты не хуже. Такие, где русский стиль и европейские традиции вполне себе сочетались.
Ну а если такие наряды носит царица, значит, и остальные женщины вскоре за модой последуют. Да, не появится на Руси декольте до пупа. Не такая уж большая потеря для мужчин. Ибо содержимое этого самого декольте бывает довольно разное. Некоторые — лучше вообще никогда не видеть. Это как леопардовые лосины 21-го века. Носят те, у кого лишних килограмм от 30-ти и больше.
Закрытое платье, если оно правильно пошито, будоражит фантазию не меньше. Это я сужу по своим гостям. Ксения, скучающая по рижским вольностям, просила прислать ей хорошего художника. Я не отказал. И теперь у меня на стене красовался портрет русской царицы. Вот реально произведение искусства! Художник изобразил ее так, что дух захватывало. На полотне красовалась действительно царица. И действительно красавица. По меркам любого века. И вроде бы строгий, закрытый наряд был пошит (и изображен) так, что гости чуть ли не шеи сворачивали, пытаясь рассмотреть.
Катарина, правда, отреагировала на этот портрет с явным неудовольствием, так что пришлось искать еще одного профессионального художника. И заказывать ему сразу несколько работ — от семейного портрета в целом, до изображения каждого в частности. Как жаль, что у меня нет собственного Веласкеса! Тогда бы я точно в историю вошел! Ибо имеющийся художник изобразил меня пусть и похожим на отражение, но каким-то обыденным. Из серии — посмотришь и забудешь.
Мне, правда, предлагали вариант — на коне, в лавровом венке и в окружении ангелов. Но я, представив результат, решительно отказался. Ну не геройская у меня физиономия, чего уж теперь. Не поможет ни шлем с плюмажем, ни античные божества, ни даже бессовестная лесть художника. Так чего зря время терять? Народ смешить?
В результате, я повесил на стену мирный домашний портрет. Величия там не прослеживалось, а вот тепла и душевности хватало. На полотне был запечатлен обычный вечер нашей семьи — как мы с Катариной и детьми играем в настольную игру. Благо, выпустил я их множество. К сожалению, о защите авторских прав можно было только мечтать, но я брал тем, что выпускал каждый раз новые и интересные варианты.
После заключения мира с Данией у меня было время на то, чтобы общаться с семьей. К образованию и воспитанию своих детей я отнесся с особой серьезностью, и Оксеншерна меня поддерживал. Аксель явно опередил свое время, поскольку понимал важность влияния на детей, которые станут правителями.