Уже потом, когда выяснилось, что Густав принц, стали понятными и его некоторая оторванность от реального мира, и уверенность в том, что нанятый человек действительно способен служить. Лет десять назад Витр, возможно, воспользовался бы такой наивностью. Но с возрастом ему надоела кочевая жизнь. И смертельно опасные авантюры надоели. Пришло время пожалеть о том, что ничего не скоплено на черный день. Но тут подвернулся Густав.
Молодой принц тренировался жестко, до изнеможения. Так, как будто сам собирался становиться бретером. А затем сделал предложение, от которого Витр не смог отказаться. И никто бы не смог. Густав предложил ему найти пару-тройку учеников. Помоложе, но таких же зубастых и отчаянных, как он сам. Ибо принц придумал, как заработать очень большие деньги. А это значило, что и ему, и его мастерским нужна охрана.
— Единственное, что будет требоваться от этих людей — безусловная преданность, — сухо пояснял Густав. — Я буду платить хорошо. Но увы, мой жизненный опыт говорит, что даже самая высокая зарплата не спасет от предательства. Потому я уповаю на твою способность видеть людей.
И Витр нашел тех, кто был ему нужен.
Да и чего было долго искать? От постоянный нищеты люди согласны были себя продать, не говоря об ином. Но Густав предложил им… заработать. Нищему дну, отбросам, злобным тварям… У Витра были очень разные знакомые. И они достойно оценили представившийся им шанс.
Прочитав множество романов в жанре аи, я примерно представлял себе главное желание попаданца. Взять вот это, вон то, еще 15 наименований по соседству, и непременно прославиться. Деньги при этом шли вторым, если не пятым планом. Главное было — чтоб оценили окружающие. Чтоб красавицы-любовницы количеством не менее пяти сами прыгали в постель а то еще и дрались бы, выясняя очередность.
Читая такое, я даже немного сочувствовал авторам. Это какие же комплексы надо иметь, чтобы подобное сочинять! Чтобы реализоваться через горячечные фантазии! Мужики, на которых реально вешаются дамы, воспринимают это как должное. Им не надо рассказывать посторонним, какие они мачо, что у них там в штанах, и сколько баб они поимели.
А те, кто говорит, что гарем — мечта любого мужчины, пусть попробует содержать хотя бы трех любовниц сразу. Мечта… Ага. Как же! Чисто умозрительно, от гарема, скорее всего, мало кто откажется. А столкнувшись в этим гадюшником в реальности… На фиг, ибо нефиг!
Любовница Густаву, конечно, не помешает. Для здоровья полезно. Но одна. И вписывающаяся в нужные параметры. А то в Падуе принц нашел себе девицу с такой пониженной социальной ответственностью, что только чудом ничего не подцепил. Да уж… учитывая, что со средствами защиты в 16 веке туго, и что верность женщины не могут гарантировать никакие деньги, тут было над чем подумать. Подхватить какую-нибудь болячку не хотелось бы.
— Ты путаешь истинную любовь с проявлениями низменной, животной страсти, — возразил Густав. — Для возвышенных чувств у меня была совершенно другая женщина.
— Э? — слегка подзавис я. Как-то слабо в моих мозгах укладывалась концепция того, что есть такие любимые женщины, которые не предназначены для секса в принципе.
Оказалось, что помимо всяких «низменных связей», у Густава была еще и Большая Любовь. Благородная дама, с которой ему совершенно ничего не светило. Принц тайком провожал ее в церковь, стоял, смотрел, вздыхал и восторгался. Блин! И это в том самом возрасте, когда кровь кипит, а неприличные желания просто обуревают! Странные эти шведы. Церковь, конечно, здорово капает на мозги, но физиологию-то никто не отменял.
Или Густав отыгрывал роль разочарованного в жизни байроновского героя-одиночку? Но, вроде бы, время еще не пришло. До него еще двести с хвостиком лет. Хотя, утонченные страдания героев, вроде бы, уже популярны. Тема героя, умирающего от любви к даме, которую он даже толком не видел, уже встречается в различных романтических произведениях.
Ну, мне такой фигней некогда было заниматься. И я начал присматривать себе содержанку. Симпатичную, приученную к элементарной гигиене, и, желательно, недавно овдовевшую. Чтоб не успела пуститься во все тяжкие. А то некоторые и от живого мужа не стесняются гулять.