Однако даже с таким козырем без нормальных пушек на поле боя делать было нечего. И я извращался как мог, пытаясь выудить из памяти хоть что-то полезное. Но когда не знаешь, а потом еще и забудешь… всё очень сложно. Так что я уже который год бился над тем, чтобы повторить «единороги», которые видел на экскурсии в Питере.
Конструкцию ствола я помнил весьма приблизительно. Что уж говорить о конической зарядной каморе! Так что я был искренне удивлен, когда удалось создать нечто похожее. Не уверен, что моя новая пушка абсолютно походила на «единорог», но явно была шагом вперед, что очень радовало. Снизился вес, упростилось заряжение, увеличилась скорострельность и улучшилась баллистика.
Но самое главное, что меня радовало особенно, стрелять это чудо могло не только ядрами, но и бомбами, и картечью, и даже разрывными гранатами, которые, правда, пришлось изрядно доработать. Блин, ну почему вместе со мной в прошлое не провалилось что-нибудь полезное? Например, склад с боеприпасами? Как в таких условиях можно мир завоевывать?
Я удобно устроился в кресле, придвинул чернильницу, взял перо и склонился над листом бумаги. Мне всегда легче думалось, если я свои планы рисовал в виде схем и таблиц. Получалось более наглядно и понятно. Итак, с чего бы начать?
Швеция. Корона мне так и не досталась, но я не больно-то к ней стремился. Если задаться целью и приложить усилия… мог бы вырвать. Но на фига? Швеция — посторонняя страна, судьба которой мне вообще безразлична. В политику я влез только затем, чтобы не состоялась война с Россией. Желательно — вообще никогда.
Да и зачем нужны атрибуты власти, когда гораздо важнее иметь власть реальную? А я ее имел. Поскольку влиял и на риксдаг, и на риксрод. В результате, Швеция уже вцепилась в Норвегию и готовится к войне за Сконе. А датчане — серьезный противник, и противостояние растянется года на три, если не на пять.
Ну а потом у меня в планах Польша. Поскольку почивший Сигизмунд был моим двоюродным братом, я имел на нее некоторые права. Почему, собственно, престол сыну отдали? Кто разрешил? Как смели проигнорировать мнение Швеции в этом вопросе? Словом, было бы желание, а повод найдется. И даже если в результате завоеваний Польша неожиданно кончится, можно двинуться западнее.
Однако противостоять в одиночку Речи Посполитой — занятие глупое. И довольно опасное. Угроза завоевания вполне может сподвигнуть шляхтичей забыть прошлые обиды и разногласия, и объединиться. Так что тут надо думать. Особенно о том, как соблюсти интересы Ливонского королевства.
Положение, в котором я находился, было немного странным. Ливонское королевство я получил при помощи Москвы, и наверняка мне не раз об этом напомнят. Попутно я умудрился прищемить хвост Польше, отняв некоторые земли. Только отсутствие короля, бардак в Регентском Совете и авантюра с Лжедмитрием мешали шляхтичам со мной разделаться.
Казалось бы, за моей спиной еще Швеция, но рассчитывать на это было глупо. Я не желал становиться их королем, не планировал нести за них ответственность и уж точно не собирался делать Швецию сверхдержавой. И хотя пришлось организовывать продолжительную войну с Данией и завоевание Норвегии, зато теперь на своем плане я мог изобразить Швецию огороженной от России. И от себя тоже. С такими «помощниками» недолго потерять всё, «что нажито непосильным трудом».
Я не обманывался насчет Ливонского королевства — оно было недостаточно сильным и самостоятельным. Содержать огромную армию — это быстро спустить все имеющиеся деньги. А у меня в Риге строилось здание новой академии, облагораживались дороги и постоялые дворы, постепенно искоренялись остатки крепостничества… Пришлось серьезно потрудиться, чтобы провозгласить свободу религий и свободу человека. В более мягких выражениях, разумеется, и надергав цитат из Библии, но тем не менее.
Удалось мне это не иначе, как чудом. И то, только потому, что я был завоевателем, и в данном статусе мог диктовать свои правила. В свое время, дворяне (в отличие от торговцев) переходить на мою сторону не спешили. Ждали, когда победитель определиться. Так что отмена крепостничества — это был еще довольно щадящий вариант ущемления их прав.
Завоевание Эзеля было очередным пунктом мероприятий по вовлечению соседних стран в торговую обойму Ливонского королевства. В этом деле помощь Швеции оказалась не лишней, своими силами я ничего бы не навоевал. А тут получил кусок территории, который теперь принадлежал мне лично. И теперь главное — грамотно распорядиться ресурсами.