Но и влюблённость принца была недолговечной и за ней неминуемо следовало разочарование.
— Она такая же, как все! — сердился принц, охладевая к очередной фаворитке. — У неё только одно на уме: поскорее выскочить за меня замуж! Фи, какая проза! Как они все скучны! Нет, я хотел бы встретить достойную меня девушку, которая пробудила бы во мне вечное и непреходящее чувство. Такое же вечное, как моя красота и молодость...
— Это и в интересах государства необходимо, — убеждал он себя и придворных, — а иначе как же я смогу быть ей верным мужем?..
— Ну разумеется, Ваше высочество, — соглашались придворные, — вам совершенно незачем спешить.
Их вполне устраивало всё происходящее при дворе. Они с удовольствием знакомили принца со своими дочерьми и племянницами, выгодно пользуясь теми знаками расположения, которое он оказывалось их родственницам.
Шли годы. Портреты забытых красавиц пылились в картинной галерее, стихи, сочинённые в их честь, оседали в королевских архивах.
И хотя жизнь при дворце проходила в сплошных развлечениях и празднествах, один праздник всё же был под запретом. А именно, — день рождения принца. Категорически запрещалось говорить о возрасте августейшего монарха. Да, впрочем, его годов никто и не считал. В королевстве всё шло своим чередом, подрастало и старилось новое поколение невест, а принц оставался всё таким же красивым и молодым и всё так же был разочарован ими и огорчён недолговечностью своих чувств.
— Ах, почему же мне не встречается девушка, которую можно было бы любить вечно! — досадовал он, размышляя наедине.
— Не говори глупостей, мой милый, — услышал вдруг принц чей-то голос. — Ты даже в мыслях себе врёшь!
Принц оглянулся. Он был один в своей картинной галерее. Вокруг него громоздились портреты бывших возлюбленных — тусклые тени на пыльных холстах. И всё же с ним кто-то разговаривал.
— Посмотри на этих бедных девушек, друг мой. Каждая из них любила тебя и мечтала о тебе! Каждую из них ты обнадёживал. И каждую из них ты обманул...
Нарисованная красавица вдруг превратилась в пожилую даму и отделилась от холста.
Дама представилась принцу. Она оказалась той самой тётушкой-феей, которая с момента рождения одарила его вечной молодостью и красотой.
— Ах, так это вас я должен благодарить за такой ценный подарок! — съехидничал принц. — И вы ещё смеете меня упрекать?! — рассердился он. — Вы меня сделали несчастнейшим из людей! К чему мне быть вечно молодым, если душой я уже давно старик? Я давно пережил свою молодость! Я устал любить и устал разочаровываться!
— А если устал любить, тогда для чего же тебе нужна вечная и непреходящая любовь? — резонно заметила тётушка. — Вот видишь, милый, ты сам себя не понимаешь!.. Объясни мне, чего ты хочешь?
— Ах, тётушка, не знаю... — огорчённо сказал принц. — Я совсем запутался!
Он уселся на старинный кованный сундук и лукаво посмотрел на гостью. — Мной давно уже никто не занимается. Давно уже никто меня не воспитывает. Все меня забросили, никому до меня нет дела ... Только и думают, как бы поскорей меня женить. Как вы думаете, жена тоже будет меня воспитывать?
Тётушка промолчала. А принц продолжал:
— Может хоть ради этого стоит жениться? — и опять посмотрел на тётю. — А? Как вы думаете? Жена займётся моим воспитанием, будет меня наставлять на путь истинный. Но, ах, как это скучно!.. — и, вздохнув, прибавил:
— Хотя, ведь это же не может длиться вечно. Когда-нибудь она состарится и умрёт. И я останусь один... Вот видите, что вы наделали! — рассердился вдруг принц.
Ему захотелось выместить своё раздражение на тётке.
— Это вы во всём виноваты! Вы! — упрекнул её принц. — Сунулись тогда со своим подарком. А кто вас просил?
По-настоящему злиться ему было лень, для настоящей ссоры всё ещё чего-то не хватало. Но принц уже знал, что эта ссора непременно состоится и в его жизни произойдут какие-то важные изменения.
“Проклятая тётка, — подумал он. — Неужели она не понимает, что всю жизнь мне загубила? Хоть бы рассердилась, или что...”
— Да, так вот я опять буду одинок и несчастлив... — со вздохом продолжал принц, мстительно поглядывая на фею. — Жена умрёт у меня на руках, а я останусь страдать в одиночестве, потому что я переживу её...