— Дар…
— …а ты будешь биться в истерике и настаивать на моем освобождении, бороться за справедливость, как ее видишь. Бороться с Актером, ведь чем больше сопротивление, тем больше азарт, желание взять верх. Не думаю, что он убьет меня сразу, если что, намекну на свою пользу, подкину информацию… продержусь, можете не торопиться, разбираться. А я дождусь момента славного освобождения, которого ты, несомненно, добьешься. Возьмешь силой то, что не дадут тебе так. Прости за очередное сравнение, но это абсолютно Роксанин метод. Неизбежность, когда ты уже не совсем человек и способна города стирать усилием воли. Ты будешь считать себя правой и пойдешь до конца. Несмотря на то, что я тебе сейчас наговорил, ты не дашь мне умереть, вот тебе моя ставка. Обидно будет проиграть, но я не проиграю, и мы оба знаем, почему.
Я тяжело сглотнула.
Нарисованная Дарланом картина казалась не словами, а предсказанием скельты, настолько точной и яркой была. Все так, я и сама это понимала. И, кажется, увидела этот план Дарлана еще до того, как спустилась в зал. Когда прочитала два написанных мне слова. Эта встреча и не могла закончиться иначе.
— Сукин сын, — повторила я уже обреченно.
Музыка стихла, пришлось остановиться.
За спиной Дарлана что-то мелькнуло… он посмотрел на меня и весело подмигнул. Он не сопротивлялся, когда стража его скручивала и тащила прочь сквозь расступающуюся толпу. Почувствовав чей-то взгляд, я обернулась и увидела Хала. Он смотрел холодно и уверенно, как будто уже все решил.
ГЛАВА 22. Приплыли
Спустя столько лет я увидела Ренана и Роксану, и как они были прекрасны! Ради них стоило жить. Ради них и тех двоих, что еще появятся на свет.
Из личных дневников альтьеры Августы Роткирхельт.
— Альтьера Морландер! — пока я смотрела на Хала, кто-то пытался до меня докричаться. Я слышала, но не могла оторвать взгляд от мужчины, который… ускользал так болезненно и вместе с тем неизбежно, что даже не верилось, что такое возможно. Как, просто как два человека, которые многое понимают и про себя, и про друг друга, не могут договориться? Казалось бы, задача — проще некуда, стоит только выгнать Дарлана взашей. Живого. И все!
Но этого не будет.
— Иделаида!
Я моргнула и отвернулась от Хала.
Рядом стояла Августа, такая же, какой я ее запомнила. Воздушная, трогательная и светящаяся изнутри. Сейчас даже больше, чем раньше, ведь в прошлом ее терзала Мертвая Земля, мучила беременность… а сейчас Августа стала настоящей красавицей. Принцессой. Хотя… нет, королевой. Она, пусть и признана погибшей, но все равно королева.
— Ида… — поняв, что наконец услышана, Августа вдруг шагнула ко мне и крепко обняла, словно мы были лучшими подругами и встретились после долгой разлуки. Я стояла камнем, думая о Хале и Дарлане, потому что дружба — это не про меня, а уж радоваться Августе я и вовсе повода не видела. Тем более в этот момент… может, чуть раньше я бы отреагировала иначе.
Августа шагнула назад, смахнула блестящие слезы и прошептала:
— Ух ты! Какая вы…
— Да. То есть, спасибо… — я попыталась обойти Августу, но у нее были свои планы на наш разговор. Она преградила мне путь: — Альтьера Иделаида! Я давно хотела с вами поговорить, но добраться до вас непросто, как и застать вас во дворце… я и на прием этот пришла ради нашей встречи. Я просто хотела… прошу, расскажите мне, что знаете, — она подняла на меня взгляд таких влажных и печальных глаз, а я не сразу поняла, что она от меня хочет.
Но потом все-таки поняла:
— Я ничего не знаю о Ренане и Роксане. Только то, что сообщил Дарлан, но этим я уже поделилась с Вильгельмом: ваши дети живы и сейчас находятся в Аннераме, воспитываются вдали от столицы… — тут я прикусила себе язык, вспомнив свежие новости из Аннерама от Дарлана. Тюрьма ушла под землю… надеюсь, не вместе с детьми короля.
— С Ренаном и Роксаной все хорошо, — повторила я без прежней уверенности.
— Они… помнят обо мне? — глупый вопрос, хотя Августа не выглядела человеком, ждущим на него ответа. Она нервно дернула плечом и пробормотала: — Я хочу вернуться к ним, но… не знаю, как это сделать. Меня казнят, меня сразу казнят за измену, поддельную смерть и побег, да еще за… многомужество. Даже не верится, что я в жизни так много нагрешила, хотя никогда, никогда к этому не стремилась! И ведь обо всем этом когда-нибудь обязательно узнают Ренан и Роксана… что они подумают о такой матери? Я должна быть с ними, объяснить… но не знаю, как, — она посмотрела на меня, словно ожидала подсказку. Но какой я подсказчик… худший в мире.
— За стену пока действительно не стоит, — ответила я, ведь Августа так этого ждала. — Возможно, все разрешится в скором времени, и вы получите свой шанс на воссоединение с детьми. А теперь прошу меня извинить… — я обошла Августу и еще несколько человек, направляясь в сторону Хала.
Но его на месте не оказалось.
Ушел, растворился… или отправился танцевать? В зале опять заиграла музыка, словно ничего особенного не случилось. И как это напомнило старые добрые дни… помнится, Дарлан полагал, что пир во время чумы спасает многие умы от лишних переживаний.
Разумеется, среди танцующих его величество не обнаружился. Мои вопросы о местонахождении короля стража принципиально игнорировала, как бы напоминая — я здесь никто. Это в прошлом я была воспитанницей Роксаны, девочкой, выросшей во дворце, а после — напарницей Дарлана Бурхардингера. Меня нельзя было игнорировать столь нагло. А здесь это нормально, здесь я лишь любовница короля, а сколько их у него уже было… Хал слишком видный мужчина и без короны на голове, а уж с ней его привлекательность способна разорвать на части целый мир.
Я стояла посреди чужого праздника жизни и думала, как быть дальше.
Промедление может дорого обойтись. Почему я не отправилась с Дарланом и стражей сразу? Из-за Хала, хотела убедить его отступить. Рассказать, что нами попросту играют, как жалкими пешками. Умолять, если понадобится. И вот Хал исчез, и понятно, в каком направлении… уверенность Дарлана, что его не убьют сразу, конечно, прекрасна, но все же… Хал обещал с ним расквитаться. А что-то мне подсказывало, что на сей раз он захочет обещание сдержать. В прошлом он часто обещал смерть Александру, но тянул с решением из-за меня. И к чему это нас привело… с его точки зрения, конечно. Убей он Александра сразу, я была бы жива — уверена, эта мысль не раз посещала светлую голову его величества.
Скользящий по толпе взгляд вдруг зацепился за важную в местном обществе фигуру. Важную, но неприятную лично мне. Что ж, для моих целей неплохо… после всего мне вряд ли найдется место на Новых Землях, даже покровительство короля не спасет, но какой у меня выбор. Конечно, быть марионеткой Дарлана не очень приятно, и был некий катарсис в бездействии — и пусть хитрец умоется своими хитрыми планами. Но он швырнул на весы слишком ценный груз, сволочь такая… я не желала Дарлану смерти. Может, даже никогда. На словах — сколько угодно, это даже приносило мне удовольствие, но, как говорится, чтоб он сдох, если сегодня посмеет сдохнуть.
Дабы не наводить панику в зале, я вышла в коридор, поплутала немного и наткнулась на одинокого стражника, он скучал у дверей, пока остальные охраняли спокойствие гостей. С широкой улыбкой я подошла ближе. Парень весь выпрямился, подтянулся — заметил меня. Молодой совсем, симпатичный и подвоха от нарядной альтьеры не ждущий. Я ударила его в живот, заломила руку и приложила макушкой к стене, чтобы оклемался не сразу. Сняла с пояса оружие — здесь все носили револьверы. Руке стало тяжело… мне никогда не нравилось огнестрельное оружие (тут сказалось воспитание старика Луциана с его древними взглядами), но в некоторых ситуациях оно является весомым аргументом.