Наши друзья были в шоке, когда узнали куда именно мы собрались с мужем в свадебное путешествие. Нет. Нас не манила Европа огнями городов, и Азия нас не прельщала, мы выбрали небольшую страну с богатыми культурными традициями. Ту, в которой сохранился огромный пласт прошлого, если не в первозданном, то том виде, в котором его можно было увидеть и потрогать, вдохнуть пыль времен.
Когда-то стены храмов, которые мы посещали, видели другую жизнь, других людей, слышали другие речи. И это все наложило свой отпечаток на ауру древних мест.
Прикасаясь к стенам, простоявшим не одну сотню, а то и тысячу лет, осознаешь, что человек всего лишь песчинка в часах вечности. Упадет вниз, ее никто и не заметит.
Сколько людей, столько и песчинок.
И как прекрасно среди миллиардов песчинок найти одну, свою, единственную.
Я нашла. И благодарна всем богам, которые позволили мне ее не потерять.
Скоро придет мой муж.
Я с нетерпением жду его и вновь волнуюсь, как и всякий раз, когда он приходит. Я жду его, чтобы заглянуть в любимые глаза и увидеть в них ту искру, которая горит лишь в глазах любящих и любимых. Без нее невозможно проникнуть за завесу тайны. Лишь она является путеводной нитью во тьме безвременья.
Как же сладко любить и быть любимой.
— Доня? Где ты, моя девочка? — голос мужа как всегда вызывает во мне волну возбуждения.
— Я здесь. В гостиной.
Мы с мужем на время нашей поездки сняли небольшой домик в горах, посреди леса. Вокруг деревья, травы и только мы вдвоем. Чудесное место, где нет суеты, шума и гама города. Зато есть ручей неподалеку, щебет птиц и шелест ветра, запутавшегося во флюгере на крыше.
— Я привез все что ты заказывала, — он подошел и поцеловал меня в обнаженное плечо. Майка предательски его оголила.
— А я уже приготовила ужин. Сегодня у нас чечевичная каша с ребрышками.
— То-то я думаю, чем так сладко пахнет.
— Иди мой руки и садись за стол. А то все остынет.
— Уже бегу, моя дорогая, — муж еще раз поцеловал меня в плечо и пошел выполнять наказ.
Пора накрывать на стол. Время ужина.
А когда мы покушаем, все уберем, настанет другое время. Самое сладкое и приятное.
Я с предвкушением жду этого часа, чтобы кое-что показать мужу.
Старинные часы на камине идут тихо, а бьют громко. Полчаса. Еще полчаса и мы окажемся совершенно в другом мире. Там, где царит сладострастие, нега и удовлетворение. Там, где нет никаких барьеров и нет преград. Там, где любое желание исполнимо.
Это наша тайна. Это наш маленький секрет.
Сегодня я, наконец, прогоню последнего демона, проиграв до конца давно забытую историю.
Спустя год после нашего воссоединения с Данияром, я нашла в себе силы открыть ему свое прошлое. Мне казалось, что так будет правильно и честно. Чтобы понять друг друга и полюбить до кончиков ногтей не стоит ничего скрывать, даже то, что кажется постыдным и ужасным.
Даня меня внимательно выслушал и пообещал во всем разобраться. И вот этот день настал.
И вот я иду в нашу спальню и надеваю платье. Оно желтое в горошек, именно такое, какое было у меня когда-то давно, только на несколько размеров больше. Все же я выросла. Белые носочки и черные туфельки с пряжками. Под платьем нет ничего. Это сюрприз. Для Данияра… и для меня. Это мой протест прошлому.
— Донюшка, иди сюда, ты мне нужна, — слышу я голос из соседней комнаты. Замираю, вслушиваясь. Те же интонации, тот же тембр. Меня пробирает до дрожи.
На подкашивающихся ногах я иду в комнату.
Посредине помещения стоит инвалидная коляска, не точно такая как надо, но похожая. В ней мужчина в клетчатой рубахе, на голове которого парик цвет в цвет с воспоминанием из прошлого. Я знаю кто под ним, но мне все равно страшно.
— Ближе, детка. Ближе, — я делаю шаг, затем другой. Мою руку ловят и притягивают к себе.
Я вздрагиваю и закрываю глаза.
— Смотри, детка. Смотри, — слышу приказание и выполняю его. — Детка, можно я тебя потрогаю? — спрашивает человек в клетчатой рубахе.
Я сглатываю и… киваю. Пусть через силу, через страх, но киваю, чувствуя, как деревенеет тело, как из груди рвется крик. Но я держу его. Не выпускаю. И сквозь пелену страха пытаюсь ощутить совершенно другие чувства. С первого раза мне не удается. Моя кожа немеет.