Сначала он не хотел открываться. Тогда она взяла кухонный нож со стола и подцепила им замок. Замок, неожиданно щелкнув, открылся, и на нее сразу повеяло запахом нафталина.
Сверху лежал большой белый лоскут, наверно оторванный от старой простыни. Надя осторожно сняла лоскут. Под лоскутом лежали аккуратно сложенные платья.
Сначала Надя взвизгнула от счастья, как щенок, и маленькой девочкой подпрыгнула на одной ноге. Затем, восстановив дыхание, она, осторожно разворачивая, начала раскладывать платья на кровати. К удовольствию Нади платья заняли всю кровать. Затем она начала выбирать платье. Но выбирала недолго, потому что ей сразу понравилось небесно-голубое в мелкий цветочек шифоновое платье.
Надя надела его и подошла к зеркалу, Платье оказалось по размеру, и Надя поняла, что его не придется подгонять, поэтому она твердо решила, что именно это платье оденет на выпускной вечер.
Она сняла платье и положила на кровать, а остальные платья аккуратно свернула и положила в чемодан, — до лучших времен.
Закрыв чемодан, она вернулась к выбранному платью, она сильно пахло нафталином, поэтому она решила его постирать. Это дело минутное, поэтому не откладывая дела в долгий ящик, Надя, как была в трусиках и лифчике, сбегала в баню.
Быстренько простирнув платье и повесив его на веревке возле бани, она снова вернулась в дом.
Теперь можно было приступить к осмотру следующего чемодана. В нем тоже оказались платья, и Надя подумала, что отец был прав, когда утверждал, что мать любила красивую одежду. Тем не менее, первый восторг у нее уже прошел, и она деловито разобрала его.
Перекладывая платья, она на задней стенке чемодана увидела карман, в котором что-то лежало. Рука сама потянулась к карману, и перед ее глазами оказалась продолговатая коробочка.
Удивленная Надя открыла коробочку, и увидела, что сверху лежал в несколько раз свернутый, пожелтевший лист бумаги.
Не понимая, что это за лист Надя открыла лист и прочитала:
«Дорогая, любимая моя доченька»…
Потрясение Нади оказалось столь велико, что ее ноги сами собой подкосились, и она рухнула на кровать.
Очнулась Надя, наверно минут через пять, содержимое коробочки рассыпалось по дивану, но она этого не замечала, потому что она схватила письмо.
Шевеля губами, она начала быстро читать:
«Дорогая, любимая моя доченька.
Вот ты и выросла. Почему я так пишу, да просто я сама попросила отца, что бы он отдал тебе мои вещи, когда ты вырастешь. А это значит, что если ты читаешь письмо, то значит, ты уже взрослая и отец исполнил свое обещание, любимая моя девочка. Но папа не знает ни про это письмо, не про эти украшения. Мне хотелось, хотя бы, таким образом, подарить тебе их самой. Доченька, любимая моя, я надеюсь, что ты счастлива, как бы мне хотелось увидеть тебя хоть одним глазком, но может все-таки мне и оттуда выпадет такая милость наблюдать за тобой. Доченька, часть этих украшений досталась мне от бабушки, часть от мамы, а часть я купила специально для тебя в подарок. Так что у тебя теперь в руках, можно сказать, фамильные украшения. И раз ты уже взрослая, а я знаю, что и умная, то ты сумеешь по достоинству распорядиться ими. Прости меня доченька за то, что рано ушла, но это судьба, значит, богу было так угодно. Прощай, любимая моя, береги себя, свое здоровье и будь счастлива.
Глава 2
В обед Надя протопила баню, помылась, вернувшись в комнату проверила — в доме никого не было. Надя удивилась этому, но поняла — отец увел куда-то Наташку, чтобы она не смогла помешать ей собираться на выпускной вечер. Тем не менее Надя не решилась одеваться дома. Выглаженное платье, и туфли, она положила в пластиковый пакет, а часа за два до начала торжественного собрания привычным путем — через окно и сад, пробралась к подруге Люське.
Конечно, раз Наташки нет дома, то можно было бы одеться дома, а затем, как все нормальные люди пойти по улице, но благоразумнее было не рисковать.
Люська, юркая, чернявая, уже полностью одетая, крутилась перед зеркалом в шифоньере, пытаясь рассмотреть свою спину. Увидев Надю, кивнула ей головой.
— Ну как платье?
— Красивое.
Люська пожаловалась.
— Красивое-то — красивое… Надь, но что-то мне не нравится спина.
Надя посмотрела на ее спину.
— Спина, как спина…
— Да, нет! — возразила Люська. — Молния топорщится.
Надя тронула молнию: открыла, затем закрыла, затем поправила и спросила:
— Так лучше?.