Вот уж не думала она, что когда-нибудь будет гулять с кем-нибудь по осеннему парку, поедая любимое лакомство. Это больше походило на сон, от которого не хотелось просыпаться.
Муромов улыбался, смотря на неё. Девушка казалась невероятной, сказочной и неземной. Её радость таким мелочам, как мороженое или обычное пожелание доброго утра, приносили радость и ему самому.
— Всегда пожалуйста.
— Как думаешь, а Калинин и правда Кирин брат? — этот вопрос мучает её, не давая покоя. Хотелось поскорее всё выяснить, хотелось как-то помочь, но Полина понимала, что сейчас она бесполезна.
— Всё может быть. Но всё-таки лучше дождаться, когда Вик придёт в себя и когда приедут Калинины. Думаю, к ним будет море вопросов.
***
Валя тихо перелистывала страницы книги, изредка поглядывая на безмятежного Виктора. Он спокоен и неподвижен, отчего внутри девушки не утихает волнение. Скорей бы он очнулся.
Она никогда не говорила с ним и по большей части они пересекались лишь в универе и то, редко. Но сейчас Новикова, на удивление, волнуется и не то, как скоро он придёт в себя, а за тот момент, когда ей придётся поговорить с ним.
— Так. Успокойся, — шёпотом приказала себе.
Приборы запищали громче, пугая Валентину. Отбросив книгу, подскочила к кровати и… едва не отшатнулась. Калинин пытался приоткрыть глаза. Тихо хрипя, завертел головой.
В груди поднялась радость. Девушка улыбнулась и быстро побежала по коридору, коротко крича:
— Врача.
========== Глава 10 ==========
Валя терпеливо дожидалась в коридоре разрешение войти. Волнение с бушующей радостью заполняло всё её сознание, из-за чего даже едва не забыла позвонить Кире, чтобы сообщить о чудной новости. Сказав только два слова: «он очнулся», девушка расхаживала взад-вперёд, в попытке утихомирить чувства.
Пять минут. Десять. Пятнадцать…
Врач покинул палату с лёгкой улыбкой. Рассказав о стабильном состоянии Калинина, мужчина ушёл, предварительно разрешив зайти к пациенту. А Новикова едва сдерживала себя, чтобы не залететь в помещение со всех ног.
Калинин лежал на кровати, пиля нервным взглядом белый потолок. Перед глазами ещё мелькают цветные круги, намекавшие на сутки в бессознательном состоянии. Пальцы слабо сжимали тонкую простынь. Казалось, он готов закричать, ибо его губы были в кривой улыбке.
— Витя…
— Просто Вик, — девушку перебила его хриплая и тихая просьба.
— Вик. Как ты чувствуешь себя? — она говорила искренне, чувственно и заботливо, отчего парень невольно расслабился и даже чуть улыбнулся, — Что сказал врач?
— Жить буду, — усмехнулся он, — Если состояние останется стабильным, то скоро выпишут.
Девушка шумно выдохнула, а после отразила улыбку знакомого. В нём были какие-то лёгкие, почти неуловимые черты сходства с Кирой, теперь Валя видела их отчётливо. Курносые носы, острые линии губ, мягкий овал лица… маленькие, незначительные мелочи, но как же много они значат.
Он знает что-нибудь? Вспомнил ли что-нибудь?
— А ты… ну… — она не знала, как сформировать эти вопросы так, чтобы ненароком не задеть Виктора.
— Вспомнил ли что-то? — она выпучила глаза, как будто спрашивала «как?», — У тебя всё на лице написано. И да, я… не всё, конечно… но некоторые моменты вспомнил.
— А Киру?
— Помню.
***
Ребята смогли приехать лишь следующим утром. Хоть Кира и жаждала поскорее поговорить с Калининым, считала невежливым покинуть компанию жизнерадостного Алексея Мещерякова.
Когда мужчина услышал чья она дочь, едва сдержался, чтобы не разрыдаться. Сменкина в тот момент ощущала себя крайне неловко, из-за чего была готова бежать прочь и больше не показываться на глаза. Но всё обошлось.
— Не беспокойся ты так, — хмыкнула Полина, когда они встретились в коридоре больницы. Кира даже не сильно удивилась, увидев подругу с Ильёй. Тот казался ей милым и добрым парнем, поэтому не давала себе повода забеспокоиться.
Девушка выпрямила спину и, набрав в лёгкие побольше воздуха, медленно выдохнула. Волнение не ушло, лишь немного притупилось, но и это уже хорошо.
Открыв дверь в палату предполагаемого брата, застопорилась на пороге. Не ожидала Сменкина увидеть двух незнакомцев, что на разные голоса твердят о том, как переживали. Миловидная, миниатюрная женщина держала Виктора за руку, а стоявший рядом мужчина интересовался о его самочувствии.
— Э… я… ой, Кира, — кажется Калинин был совсем растерян, а заметив в дверях однокурсницу, попытался изобразить милую улыбку, — Рад видеть тебя, — его слова искренне и доброжелательно, — Проходи… те, — неловко добавил он, уловив в коридоре ещё несколько фигур.
Ребята вошли и встали в одну линию с Валентиной.
— Как… чувствуешь себя? — Кира и не думала, что ей будут так тяжело даваться слова, они буквально застревали в горле. Руки затряслись, из-за чего она скрепила их в замок.
— Хорошо, даже очень, кареглазка, — обращение прозвучало неловко, но очень живо, — Дима с Лидой рассказали мне, что…
— Это наша вина, что вас разделили, — перебила его женщина — Лидия Калинина.
— То есть?
— Мы знали о тебе и о том, что случилось с вашими родителями. Но побоялись обременять себя тобой, потому что…
Сменкина резко и довольно грубо оборвала Дмитрия Фёдоровича, сказав:
— Потому, что я инвалид. Да?
Супруги Калинины промолчали, да и не было особого смысла говорить, ведь все понимали, что девушка права. С ней и сломанной ногой много проблем, одна операция следовала за другой и итог: хромата. Зачем посторонним людям такая ноша? Вот и Калининым не нужна.
— Неважно какие решения мы примем — вместе или по отдельности — финишная линия у нас одна, — тихо протянул Вик, смотря в потолок.
— Это ты к чему? — Кира чуть выгнула бровь.
— К тому, что даже если тебе больше не нужен брат, я всё равно буду рядом с тобой.
— Как был наивным, так им и остался, братец, — усмехнулась девушка, — Тебе так просто от меня не отделаться.
— Кто бы сомневался, — рассмеялся Виктор.
***Два года спустя
— Мещеряков, ты, что творишь?! — воскликнула Кира, заметив, как муж со счастливой улыбкой подкидывает в воздух маленькую девочку. Малышка заливается смехом, а сидящий на полу мальчик радостно хлопает в ладоши и смеётся, словно ожидает своей очереди.
Хоть детям и очевидно нравилось это развлечение у девушки это вызывало огромные опасения, ибо в голову лезли мысли по типу «что если».
— А что не так, Мещерякова? — с хитрой улыбкой спросил Артём, прижав к себе девочку и наблюдая, как щеки жены окрасились в лёгкий розовый оттенок, — Посмотри, Мирке нравится.
— Мире всё понравится, что не предложишь.
— И Арсу тоже.
Кира коротко посмеялась, подхватив сына на руки. Мальчик, как только оказался на руках, крепко прижался к матери и улыбнулся.
Послышался короткий дверной звонок и Артём с Мирославой поспешили открывать, прекрасно зная, кто там. А Кира с Арсением неспешно последовали за ними.
Открыв дверь вовсю ширь, Мещеряков гостеприимно пропустил друзей в квартиру. Дарина и Валя со спящей годовалой Амелией зашли первыми, вслед за ними влетели Илья и Филипп с оседлавшими их Даниилом и Тимуром и последними вошли Полина и Виктор, приветливо улыбнувшись хозяевам дома.
— Привет, кареглазка, — Сменкин улыбнулся сестре и скорее поспешил догнать остальных.
— Интересно, они когда-нибудь будут вести себя, как нормальные гости? — поинтересовалась Мещерякова, глядя, как ребята по-барски расходятся по квартире.
— Никогда, — рассмеялся Артём, целуя жену в лоб, — Ладно, идём к ним, котёнок.