— Мукуро! Я виноват, ненавидь меня, можешь даже убить меня, но, прошу, спаси Хибари-сана! — надрывался Тсуна, срывая голос. — Умоляю тебя, пожалуйста!
Даже после того, как Хибари его раскрыл и практически собственноручно сдал полиции, он продолжал твердить одно и то же. Он бросил свою жизнь к ногам одного-единственного человека и ничего не выиграл от этого. Просто он был болен, наверное, поэтому ненавидеть его уже казалось невозможным.
========== Приговор ==========
Несмотря на стопроцентные доказательства и чистосердечное признание, расследование все равно затянулось. Прошло уже две недели с ареста, а заседание суда только-только назначили на конец месяца. Увидеться ни с кем из обвиняемых не удалось, полиция запретила все посещения к ним. Ямамото и Гокудера не удивились, когда к ним заявились с ордером на арест, признались сразу же во всем, только до последнего молчали про Тсуну, пока их не столкнули нос к носу. Кровь, которая была обнаружена на вилле и не принадлежала Деймону, по результатам экспертизы сходилась с образцом крови Ямамото. Орудие преступления не было найдено, а Гокудера отказался отвечать на вопрос, где оно находилось.
Хибари очень переживал за них, так, что в последние дни был отстранен и молчалив. Они с Мукуро перекидывались односложными фразами и почти не оставались наедине, хотя Мукуро пытался держаться ближе к нему. Ему становилось все хуже, он только и делал, что кочевал из одного кабинета в другой, сдавал анализы, принимал пачками таблетки и терпел болезненные инъекции, так что это немного смягчало беспокойство Мукуро, который мучился из-за напряжения в их непонятных отношениях.
Деймон тоже все еще был в больнице. Он уже мог передвигаться самостоятельно, но его не отпускали далеко от капельницы, хотя он так и рвался свалить домой поскорее. Даже будучи прикованным к больничной койке, он быстро нашел донора для Хибари и доктора, согласного заняться операцией на костный мозг, заказал билеты, оплатил все расходы и даже не так сильно психовал, когда до него дошло, что Мукуро и Хибари связывают не обычные дружеские чувства. Хотя он едва не расплакался, по словам Алауди. Собственно, верить ему было нельзя.
Хибари принес Деймону извинения за то, что сделали его друзья, но тот их не принял, сказав, что в этом нет его вины.
— Они решили это сами, ты здесь тоже потерпевший, — улыбнулся он, утопая в пышных подушках, которыми обложил его Алауди.
— Но если бы не я, то ничего не произошло бы.
— Ты не можешь контролировать свой организм, свое здоровье, и не можешь знать о том, что задумывают окружающие тебя люди.
— Если бы мы не поругались, то этого можно было бы избежать, — вздохнул Алауди, скрещивая на груди руки.
— Если бы я не ушел из дома, половины событий бы просто не произошло, — кивнул Мукуро.
— Что, значит, мы все виноваты?! — воскликнул Деймон, хватаясь за голову. — Хватит меня путать. В конце концов, моя вина тоже присутствует.
— Не говори глупостей, — раздраженно оборвал его Алауди, — ты ничего не сделал плохого. Ошибся разве в том, что усыновил Саваду.
— Это не было ошибкой, — вздохнул Спейд и тепло посмотрел на хмурого Кею, который явно чувствовал себя лишним. — Я слышал, что тебя связывают некие романтические отношения с моим Мукуро? — спросил он, выдавливая улыбку, и его глаза влажно заблестели, выдавая печаль и скорбь по нерожденным внукам, которых ему не видать.
— Да, наверное, — неуверенно ответил Хибари, посмотрев на Мукуро. — То есть, это было в прошлом, когда я не знал, что он ваш сын.
— Эй, — пихнул его Мукуро.
— То есть, если он мой сын, значит, какое-то чудовище? — обалдел Деймон от такого ответа.
— Просто он бедняк и думает, что ты не позволишь ему влиться в нашу семью, — усмехнулся Мукуро, обхватывая его шею локтем и прижимаясь к нему.
— А я-то думал, что тебе понравилось жить на задворках планеты, — заметил Алауди, и Хибари накуксился, оскорбившись таким пренебрежительным отношением к своему любимому району. — Мне так вольготно было жить без тебя, — вздохнул он, и Деймон шикнул на него, поддевая его ногой.
— Ну и ладно, мне и нищим быть неплохо, — не обиделся Мукуро, с надеждой глядя на Хибари.
— Снова будешь сидеть на моей шее? — поднял брови Кея, глядя на него с легкой ухмылкой.
— Ну было же неплохо, верно? Но жить в моем доме намного удобнее. Хотел бы пожить у меня?
— У нас много комнат. Дом большой, — согласно кивнул Деймон. Алауди пялился на него во все глаза, явно не понимая причину такой высокой степени лояльности.
— Па, ты чего? Конечно, он будет жить в моей комнате.
— Зачем?
— Ну, наверное, чтобы заниматься сексом, не бегая по всему дому друг к дружке, — терпеливо пояснил Алауди, вполне обоснованно ожидая идиотского продолжения разговора.
— Но они же несовершеннолетние… Оу, ясно, — Деймон потер лоб, смущаясь из-за недоуменного взгляда Хибари. — Не думал, что твой первый раз будет с парнем, — неловко посмеялся он, сочувственно глядя на сына.
— А… ага, — кивнул Мукуро, отводя глаза. Алауди закатил глаза и вздохнул.
—…первый раз? — шепнул Хибари.
— Не обращай внимания, — отмахнулся Мукуро. — Это типа шутка.
С того дня прошла уже почти целая неделя, и вот теперь они ждали самолет в аэропорту Нарита, который должен увезти Хибари в Германию, где ему должны провести операцию.
Время до начала регистрации неумолимо уменьшалось. Хибари, закутавшись в длинный шарф, сидел в кресле и пинал свою сумку, напротив него стоял Алауди и разъяснял, как будет проходить операция, как зовут врачей, что будут оперировать и как долго он будет отсутствовать в Японии.
— Знаешь, если мне свернуться клубком, то я смогу поместиться в твой рюкзак, — заметил Мукуро, рассеяно теребя шарф Хибари. — И нам не придется расставаться.
— Я был бы рад, — совсем нерадостно ответил Кея. Ему, наверное, было страшно.
— Все будет хорошо, — улыбнулся Мукуро, положив ладонь на его напряженно сжатый кулак. — Всего лишь восемнадцать дней, и мы снова будем вместе. Только ты будешь уже полностью здоров.
— Теперь бы еще тебе от геморроя вылечиться, — усмехнулся Хибари, чуть расслабившись. Алауди вскинул брови.
— Какой еще геморрой?
Мукуро замялся и попытался закрыть Хибари рот, но тот смог кратко ввести его в курс дела. По мере раскрытия подробностей, лицо Алауди мрачнело и вытягивалось в геометрической прогрессии.
— Да уж… Яблоко от яблоньки, — он хрустнул пальцами, словно вспомнив что-то, неимоверное его бесящее. — Когда мы с Деймоном дошли до этого, он сказал, что у него проблемы с газами.
— Ха? Отец так сказал?
— И, естественно, я согласился… — Алауди закрыл глаза ладонью, содрогаясь от злости. — Но потом, когда я просек его обман, то заставил его отплатить сполна.
— Не нужно подробностей! — крикнул и закрыл уши Мукуро. — Я ничего не слышу.
Хибари смерил его подозрительным взглядом, но в этот момент объявили начало регистрации, и им пришлось поспешить.
— Когда я вернусь, тебе конец, — процедил Хибари. — Я специально привезу из Мюнхена пособие по БДСМ, чтобы ты легко не отделался.
Мукуро нервно хохотнул и потянул его за руку, заставляя идти быстрее. Похоже, нужно купить справку в больнице, иначе ему не поздоровиться. А все из-за человека, у которого слишком длинный язык! Алауди едко хмыкнул в ответ на его испепеляющий взгляд.
— Не перепутай, ты в люксе, а не в эконом, — сказал Мукуро, занимая очередь и поправляя на Хибари шапку.
— Сейчас кто-то получит по шее, — отмахнулся от него Хибари и чуть облокотился на него, переводя дыхание. За такую короткую пробежку он изрядно выдохся, так ослаб в последнее время. Хоть он и старался держаться бодро, как ни в чем не бывало, у него это не так хорошо получалось. И не только из-за недомогания. — Разве я не должен быть на суде? — тихо спросил он, когда Алауди отвлекся на девушку, строящую ему глазки.
— Не говори ерунды, какой суд? — шепнул в ответ Мукуро, стискивая его ладонь. — Я потом все тебе расскажу, а тебе стоит сейчас больше думать о своем здоровье.