Нетта пожала плечами и приставила ладони ко рту рупором:
– Принц Варлог! Эй, вы здесь? Вы меня слышите?
– Тише!
Я схватила её за локоть. Эхо унеслось ввысь, отскакивая от стен и искажаясь, пока голос Нетты не стал похож на крик ночной птицы.
– Мы твоего принца ищем, а не чудовище из Чёрной Лагуны, – удивилась она, отлепляя мои пальцы. – И раз уж он не поспешил на зов, предлагаю не затягивать с поисками. Тут повсюду мох, а у Чезаре аллергия на сырость.
Парень громко чихнул в подтверждение.
Довольно скоро стало ясно, что продвигаться рядком не слишком удобно, и мне пришлось пойти впереди, а друзья поотстали.
– Представляю, каково сейчас принцу, если он видел всё это, – заметила я, водя фонариком из стороны в сторону и уворачиваясь от свисающих корней. – Я б на его месте расстроилась, проснувшись и обнаружив, что мой дом превратился в ботанический сад.
– Ты забыла, что он жил в другое время, – откликнулась Нетта и наклонилась, чтобы провести ладонью по ковру из наперстянок. – Тогда люди были ближе к природе: никакого зависания в Фейсбуке и Инстаграме. Только молитвы, прогулки на свежем воздухе и натуральная пища. Думаю, они оценили бы суши.
– Хм, скорее уж основу рациона составляло мясо.
– Всё никак не можешь забыть ту белку?
– Ты бы тоже не смогла, поверь.
Болтовня продолжалась ещё какое-то время, пока я не заметила, что говорю одна. Не дождавшись ответа, обернулась и обнаружила, что рот Нетты занят Чезаре: они самозабвенно целовались, привалившись к стене. Пальцы подруги зарылись ему в волосы, а нога обнимала пониже талии.
Будто только вчера начали встречаться! Я вздохнула и посмотрела на лестницу.
– Проверю наверху и возвращаемся в город. Может, появились какие-то новости. Если нет, решим, где искать дальше.
Нетта издала мычание, но не уверена, что оно относилось к моим словам.
– В общем, я быстро.
Быстро не получилось. Скользкий мох превратил лестницу в настоящую горку. Приходилось подниматься, цепляясь за стену. Лак позеленел, а под ногти забилась земля. До цели я добралась вспотевшей и совершенно выбившейся из сил.
Весь верхний этаж занимала просторная комната с окном, которое мы видели снаружи. Входом служил квадратный люк в полу. Ступени закончились в тот момент, когда моя верхняя часть была уже в комнате, а нижняя всё ещё на лестнице. Я положила фонарик на пол, сняла через голову и кинула рядом сумку, подтянулась и влезла.
Поднявшись с четверенек, отряхнулась и повернулась кругом. И хотя стены тут были такие же, как везде, что-то выделяло это помещение, какая-то незримая аура. Должно быть, раньше здесь располагались личные покои – спальня хозяев или комната их дочери, если она у них была. Я представила возле окна златоволосую деву, склонившуюся над вышивкой: как она напевает и временами поглядывает на лужайку перед башней, где красуется рыцарь.
Нарисованный воображением образ растаял, оставив только прямоугольник окна с неровными краями. Свисающие сверху корешки завораживающе покачивались на ветру, а снаружи шумели кроны деревьев. Я шагнула вперёд и запнулась о крышку люка, ставшую практически частью пола. Аккуратно обогнув её, приблизилась к окну.
От открывшегося вида перехватило дыхание: вся округа предстала как на ладони. Лес обступал башню тёмной волнующейся массой, от него тянулось стальной иглой шоссе, упираясь в наш город. Отчётливо проступали крыши Мистиктауна, различались даже очертания старой водонапорной башни и моргающая неоновая вывеска с огромной красно-белой кеглей.
Увлёкшись, я не сразу почувствовала, что лопатки колет чей-то взгляд. Стоящий позади не обозначил своё присутствие ни единым шорохом, но волоски у меня на руках вздыбились, и я обернулась. Принц тут же выступил из тени стены. Стоило большого труда не вскрикнуть: наверное, это было бы невежливо, хотя вполне оправданно, учитывая обстоятельства нашей первой встречи. Не знаю, находился ли он в комнате с самого начала и наблюдал, как я кряхтя выбираюсь из люка, стою на четвереньках, отряхиваюсь и спотыкаюсь, или же пришёл позже. Мне нравится думать, что второе. Сейчас я смотрелась куда эффектнее: на фоне окна, с раздувающимися от ветра волосами…
С потолка мягко спланировал Морок и забил костяными крыльями над правым плечом хозяина. На этот раз в Варлоге было больше человеческого, хотя застрявшие в волосах листики придавали ему диковатый вид, делая похожим на сказочное порождение леса.
Он двинулся вперёд, не сводя с меня горящих, как два оникса, глаз.
– Ты та дева, что пробудила меня…
Глухой голос был не лишён выразительности, а сам принц казался ещё красивее. Лунный свет превращал капельки влаги на его дублете в россыпи жемчужин, а чувственный изгиб губ вызывал желание коснуться их.