На десерт оставила главного. Тот не был трусом и продолжал в нее стрелять. Ирка приблизилась к нему вплотную.
– Что ж ты не дерешь меня во все дырки? – спросила она и оторвала ему голову, а потом жадно стала пить кровь из его шеи. Ведьмы редко это делали, но это позволяло восстанавливать утраченную энергию.
Ирка подошла к Игорю. Тот оставался без сознания, дышал поверхностно. И она превратилась в фею. Она нежно погладила его по лицу и что-то шепнула. Все ушибы и раны зажили, Игорь просто безмятежно спал. Потом она опять сказала что-то на своем колдовском языке, и они оказались у него дома в его кровати.
Игорь проснулся с ощущением, что что-то не в порядке с головой, потому что не помнил, что было вчера. Но рядом лежала Ирка, и он не стал на этом сосредотачиваться, решив, что, может, просто перепил. Внезапно он заметил, что женщина тоже не спит и смотрит на него. Он поцеловал ее и спросил:
– Тебе чай или кофе?
– Кофе, – ответила Ирка.
Игорь пошел на кухню. Какое-то время он сомневался, а потом, решив, что нельзя быть трусом, достал что-то из ящичка.
Он вернулся в комнату.
– Ира, пока вода не закипела, можно что-то спрошу?
Та удивилась:
– Разумеется.
Он, как в первый раз, встал на колено, и глаза его снова гордо сверкнули.
– Ира! – и, перейдя на вы: – Вы не хотите стать моей женой?
И протянул коробочку с обручальным кольцом.
Женщина задумчиво на него посмотрела. «А ведь от него могут получиться хорошие федьмы», – подумала она и бросилась ему на шею.
Служебная записка.
Начальнику Ведомства магических женщин
Г. Интертрахеру.
Считаю своим долгом довести до Вашего сведения, что федьма Ирина Тополева в противоречие нашему кодексу, пункт 264.Б, вышла замуж за мужчину, не обладающего магическими способностями. В связи с этим жду Ваших указаний.
Секретарь ведомства
М. Полищук.
Через некоторое время в кабинете секретаря ведомства раздался телефонный звонок. Говорил босс.
– Машка! Ты совсем там охренела? Хочешь, чтобы я вступал в разборки с Иркой? Да мне проще с атомной бомбой, чем с ней, если она рассердится. Не могла разобраться сама? Дала бы мужику чуть-чуть магических свойств из нашего банка, и все. Дети стали бы только лучше.
Госпожа Полищук не рассердилась, не обиделась, а засмеялась.
– Гена. Я всегда знала, что ты, хоть и мужик, но умный, – сказала она. – Я уже все сделала. Но ведь ты начальник. Вот и напиши мне разрешительную бумажку. Я не хочу, чтобы меня в растрате обвинили. Кстати, Гена, ты иногда не забывай оправдывать свою фамилию.
– Приму к сведению, – ответил босс и положил трубку.
Волосы
Был поздний вечер. Я в последние дни совсем закрутился с годовым отчетом, а в тот день и вообще пришлось долго посидеть. Я шел по темноватому и пустынному переулку, когда ко мне подошли трое скинхедов.
– Мужик, закурить есть? – спросили они.
Я уже два месяца пытаюсь бросить курить, но из-за постоянных стрессов на работе получается плохо. Единственное, чего я достиг, это уменьшение количества курева. Я каждый раз кладу в коробку из-под сигарет пять штук и строго говорю себе:
– Запомни, это на весь день.
На мое счастье, у меня в кармане осталась пачка с тремя сигаретами. И это потому, что находящиеся в такой же, как и я, запарке сослуживцы весь день угощали меня. Я даже не знаю, сколько в итоге выкурил.
Я протянул сигареты скинхедам.
Те закурили, загораживая мне дорогу.
– А теперь – 100 рублей.
Я по жизни ужасный трус, и, что еще хуже, отличаюсь умением задавать не вовремя дурацкие вопросы.
– Вы хотите дать мне 100 рублей? – удивленно спросил я.
Лица двоих стали напрягаться, а третий, видимо, главный, засмеялся.
– Ну, ты даешь, мужик. Давай, гони бабки.
Я стал судорожно копаться в карманах. Естественно, с перепугу я забыл, в каком кармане бумажник. А найдя, я глупейшим образом открыл его на виду скинхедов. Там было рублей пятьсот.
Я вынул банкноту в 100 и отдал главному.
– А с этими что будем делать? – сказал он и показал на оставшиеся купюры.
– Но вы же попросили сто, – снова по-дурацки прореагировал я.
Главный опять засмеялся.
– Ладно. Живи пока, мужик.
Он увесисто хлопнул меня по плечу, и они ушли.
На трясущихся ногах я кое-как добрался до своей холостяцкой квартиры. Я уже два года встречался с одной женщиной, которую был бы рад назвать женой, но она как-то, неизвестно почему по-мужски сказала, что женитьба – это только печать в паспорте, и с тех пор я не рисковал заикнуться о браке. Хотя очень бы этого хотел.