- В таком случае, Йорин, это лишь пророк?
- Совершенно верно. Различие между двумя основными мировыми религиями - йоринианством и гуннитством - в истолковании роли пророка и месте человека во Вселенной.
- То есть?
- Согласно учению Йорина, пророками становятся те, кто находит равновесие с Природой, с самим собой и с окружающим миром. Перед такими людьми Вселенная приоткрывает свои тайны, и они, познавая её с помощью озарений и откровений, постигают её законы и суть происходящего в ней. Каждый такой человек, становясь пророком, должен делиться с человечеством полученным знанием и учить людей постигать это сокровенное знание. Но постигать самостоятельно! То есть в йоринианстве пророк - это помощник человечества, один из многих, кто смог прикоснуться к Истине. В учении же гуннитов такого совершенства мог добиться только один человек в мире - Гунн, и никому другому это не было дано. Он получает Знание свыше, но обнаруживает, что не может делиться им с людьми, так как люди не способны сразу постичь его, они в большинстве своём ещё слишком примитивно мыслят и духовно не развиты. Поэтому он собирает вокруг себя учеников, тех, кто способен развиваться духовно и возвыситься над другими. Только им он открывает часть того, что знает сам. Знание, полученное Гунном, как священный огонь притягивает к себе ищущих Правду. И каждый, кто захочет, может встать на путь духовного самосовершенствования, чтобы так же как он постичь Истину. Те же, кто не хочет или не способен воспринять это Знание, обречены.
- Насколько я понимаю, учения были сформулированы самими пророками?
- Естественно. Они оба были великими реформаторами религии. И разница в их понимании мира легла в основу различий между религиями. Я говорил о том, что у гуннитов и йоринитов различное понимание места человека во Вселенной. В йоринианской трактовке человек лишь часть Природы, утративший связь с ней. Мы, люди, не знаем (или не помним) своего предназначения в этом мире. Поэтому главной задачей любого йоринита становится обретение гармонии с Природой, а потом и с Вселенной. В гуннитской же трактовке - человек лучшее творение природы, но несовершенное. И для того, чтобы стать настоящим властелином Вселенной, каждому человеку необходимо постоянно, час за часом, день за днём изменять себя, расти духовно и физически. Внутри каждого из нас таятся такие способности, которые мы можем развить настолько, что сможем управлять не только своим разумом, эмоциями, телом, но и подсознанием, органами чувств, даже физиологическими процессами. То есть, человек может остановить старение и обрести возможность жить вечно.
- Ух, ты! - я расширил глаза. Вому продолжал:
- Только тогда человек способен стать настоящим царём Мира, и не будет ему равных. Потому что он сильнее любого существа в мире, сильнее самой Природы, ибо Природа мертва. Потому что всё лучшее ей было отдано человеку. Короче говоря, гунниты проповедуют идею сверхчеловека. Бога в самом себе, если хотите.
- И кое в чём они преуспели, - заметил я.
- Действительно, - согласился Вому, - многие земляне обрели способности, которые неизвестны марсианам. Вплоть до телепатии, - он сделал паузу. - Как видите, разница во взглядах и подходах у этих двух религий существенна. У йоринитов основной посыл - интеграция с Природой, а у гуннитов - подчинение её. У йоринитов - познание себя и радостное открытие тайн Вселенной, а у гуннитов - скрупулёзное изучение собственных возможностей и тренировка их.
- Как мне кажется, у гуннитов какой-то более холодный и трезвый подход к этому, - сказал я.
- Естественно, - поддержал профессор. - Это видно по отношению религий к человеческим чувствам. У йоринитов чувства рассматриваются как ресурс для развития человека, а у гуннитов, наоборот, как препятствие. Они считают, что чувства притупляют разум, а мы, что они дают силы.
- Ясно.
- Поскольку идеи, провозглашённые пророками, находятся в антагонизме друг к другу, йоринианство не признаёт Гунна пророком, а гуннитство, соответственно, Йорина.
- Вот тебе и Истина!
- Действительно! Даруйте миру Правду, - улыбнулся он.
- Что это значит?
- Это первая строка молитвы.
- Какой?
- Вы меня удивляете, Лео. Это наиглавнейшая молитва йоринитов. Её знают все.
- Профессор, простите мне моё невежество. Если вас не затруднит, повторите её. Он несколько секунд изучающе смотрел на меня, но просьбу выполнил:
- Даруйте миру Правду, Которую пристало, Спасителю благому И тем, кто с ним идёт В жизнь превращая сознание, Без умирания, Без увядания И без истления. Вечноживущую, Вечнорастущую И самовластную…
- Ого! - воскликнул я. - Впечатляет!
- У неё есть продолжение:
Из мёртвых восстанут И явится вживе Бессмертный спаситель И мир претворит.
- Это мне не совсем понятно, - признался я, - но тоже величественно.
- Это каноническая версия. В других, более древних вариантах, молитва продолжается так. Сейчас, - он закатил глаза, припоминая. - Если мне удастся точно её воспроизвести:
- По-моему, так. Последняя строчка имеет несколько переводов, однако смысл можно понять.
- Честно сказать, в этом варианте, я вообще ничего не понял, - сказал я.
- Здесь говорится, вероятно, о каком-то катаклизме, катастрофе или эпидемии, случившейся в древности. Действительно, можно понять, почему впоследствии из Сказаний исчез этот мрачный отрывок и был заменён более оптимистичным.
- Ещё бы! - поддержал я. - В первом варианте чувствуется хоть какой-то оптимизм. А здесь не понятно что!
- Полностью согласен с вами. Однако, где же Ларвик?
- Молодой человек явно не спешит, - заметил я.
- Не будьте к нему так строги. В дверь позвонили.
- А вот и он! Через минуту профессор ввёл его в гостиную.
- Мы вас заждались, Ларвик, - я поднялся. Хьюм держал в руках замшелый томик и тетрадь.
- Прошу прощения, что заставил вас ждать, - пробурчал он.
Сомневаюсь, что смогу когда-либо увидеть на его лице хоть какие-то эмоции.
- Пройдёмте в кабинет, - предложил профессор. - Там нам будет удобнее. Ларвик, садитесь за мой стол, а мы присядем здесь, на диванчик.
Студент неуверенно уселся за профессорский стол, разложил на нём книгу и тетрадь, смущённо кашлянул и бросил на нас кроткий взгляд. Мы приготовились слушать. Сначала Хьюм что-то промычал, как обиженный телёнок. По-видимому, он готовил речь.
- Прошу вас, Ларвик, начинайте, - приободрил его профессор. - Можно сразу, без предисловий. Вступительное слово я взял на себя.
Ларвик открыл заложенную закладкой книгу, потом тетрадь и снова что-то промычал. Вому опять попытался ему помочь:
- Скажите, почему вы обратились именно к этому варианту Сказаний? Ларвик облизнул губы и моргнул:
- Агадирская летопись, наверное, один из самых необычных документов той эпохи. Исследователям известна нехарактерная манера изложения и насыщенность текста всевозможными отвлечёнными описаниями. Более того, Агадирская летопись, как и две другие - тетради Нерохи из Гедарефа в Кларитасе и картон из Эссея, обнаруженный десять лет назад в Скагенвилле в Титании - рукописная копия, в отличие от канонических изданий, дошедших до нас в виде книг. Когда вы поручили мне отыскать в документах нечто похожее на указания на место, где может находиться послание Йорина, я решил обратиться, прежде всего, к этому источнику. Я подумал, если нужно найти что-то необычное, то именно здесь вероятнее всего это обнаружить, - он взял в руки книгу. - Для большей объективности, я пользовался изданием Маквиса 790 года, - он показал книгу, которую держал в руках. - Нужно отметить, что Агадирская летопись - это не столько часть Сказаний о Йорине, хотя ей пользовались и в религиозных целях. Большей частью, это описание событий периода I и II межпланетных войн. Возможно, ещё и поэтому летопись не вошла в канон. Тем не менее, она изобилует изречениями, приписываемыми Йорину. Вот одно из них: