– Господа, я никак не хотел вас обидеть, – с запинкой ответил я. – И со своей стороны хочу вас заверить, что стараюсь максимально информировать вас об известных мне моментах данного предмета. К сожалению, та информация, которой обладаю я, и пути её получения не всегда имеют логическое объяснение. Поэтому иногда некоторые мои утверждения кажутся странными. Но поверьте, я сознательно стараюсь всегда обсуждать все свои мысли с вами, – я перевел дух. Все молчали и внимательно смотрели на меня.
– Насколько я понимаю, я должен объяснить, почему я настоял на тщательном рассмотрении этого отрывка? – я обвёл их глазами.
– Да, было бы нелишне, – заметил Нейш.
– Повторяю, что объяснение может выглядеть нелогичным, но, тем не менее, я прошу отнестись к нему со всей серьёзностью, – они закивали. – Этот отрывок зачитывал один… – я замялся, – человек, которого можно назвать пророком и пророчества которого абсолютно точно сбываются. Это надежный источник, которому мы можем довериться. Эти самые слова он произнес в моем присутствии. И не случайно. Он просто так ничего не делает. Повисла пауза.
– Вот собственно и всё, – сказал я, – до того момента как мы нашли эту надпись, я не относился к его словам серьёзно, но сейчас я твёрдо уверен, что это было подсказка с его стороны.
– Но… – Мериголд развел руками, – в каком контексте были произнесены эти слова? Я опять покраснел.
– В том-то и дело, что я не помню.
– Лео, скажите, – поинтересовался Ларвик, – а концовку стихотворения Йорина вам тоже подсказал пророк? Я заколебался.
– В общем-то, да, – соврал я. А что было делать? – Кстати, к вопросу об открытости, – я посмотрел на Леридо и Элиаса, – меня зовут не Игнатий Эррана. Я Лео Гонгурф – советник Его Величества короля Вандеи Томаса Вагойского.
– Мы это уже знаем, – кивнул отец Элиас.
– В целях безопасности нам с Лирой пришлось изменить имена. Вы отец Элиас говорили об опасности утечки информации. Для меня само занятие этим вопросом потенциально небезопасно. На меня уже несколько раз покушались. Одного человека убили вместо меня. Так что, это не игры в шпионов, поймите меня правильно.
– Мы вас поняли, Лео, – кивнул Вому, – ну что ж, – он оглядел нас, – насколько я понимаю нам надо серьёзно напрячься и понять, что мы можем выудить из этого отрывка. Принимаются самые смелые идеи.
– Погодите, – остановил его преподобный. – Лео, вы только что сослались на некоего пророка. Что это за человек? – он впился в меня глазами. – Это вы можете сказать?
Все снова посмотрели на меня. Я не знал, что ответить. Сказать, что Нингирсу посланник светлых галактических сил я не мог, после этого мне вообще верить перестанут.
– Я… видел его только один раз, – ответил я, растягивая слоги. – Когда меня … назначили заниматься этим проектом, мне устроили встречу с ним. Кто он, я не знаю.
– Откуда вам известно, что этот человек оракул? – строго спросил преподобный.
– Только со слов короля, – ответил я и кротко посмотрел на него.
– Его величество пользуется его предсказаниями? – в голосе преподобного послышались нехорошие нотки.
– Видимо, да. Меня заверили, что он никогда не ошибается.
– Как проходила встреча? – не унимался отец Элиас. Я чувствовал себя как на допросе.
– Когда я пришёл, он спал. Мы ждали, когда он проснётся. Когда это произошло, он поговорил с моим провожатым, а потом со мной.
– Что он сказал дословно, помните?
– Нет. Но, насколько я понял, он одобрял все мои действия.
– В каком контексте он употребил высказывания из летописи?
– Я не помню. Точнее… – я закатил глаза. – По-моему, когда он начал зачитывать его, я его перебил, – я сконфузился, – потому что подумал, что он начинает меня запугивать.
– Запугивать?
– Ну, не запугивать… Я подумал, что он начал говорить о том, что я умру… В общем, это не важно. Элиас и Вому переглянулись.
– Выходит, он зачитал не весь отрывок?
– Да. Первые две строчки.
– И всё?
– Ну, я же его перебил, понимаете?
– То есть, по вашим словам, он сказал, – преподобный глянул в книгу. – Восстань и гряди, лучезарный…
– Нет, – перебил я его. – Другие.
– Какие? – он поджал губы.
– Там что-то про небо было, – я отвёл взгляд в сторону.
– Ага. «Когда ты отправишься на Небо, я выйду тебе на встречу и протяну тебе руку». Этот?
– Да.
– И больше он ничего не сказал?
– Нет.
– Потому что вы перебили его…
– Да.
– Что было дальше?
– Нам пришлось прервать встречу, было уже утро.
Преподобный выразительно посмотрел на руководителя экспедиции. Все остальные смотрели, кто в пол, кто в потолок.
– Лео, я осмелюсь предположить, – заключил он. – Что даже если этот человек и обладает, каким-то даром, то, основываясь только на том, что он начал цитировать этот текст в ходе вашего разговора, причём не известно в каком контексте, мы не можем считать это доказательством того, что он указывал вам именно на него. И уж тем более считать, что он является целью наших поисков. Я был повержен.
– М-да, – протянул Вому.
– Погодите, – перебил я его. – Пусть так, – я с вызовом посмотрел на преподобного. – Что вы можете предложить? У вас есть какие-нибудь идеи?
– Так, господа, – прервал меня Арчибальд. – Прекратите. Очевидно, что ваш спор ни к чему сейчас не приведёт. Позвольте мне резюмировать то, чего мы достигли за эти два дня. Все с готовностью стали слушать.
– Наша экспедиция, – продолжил профессор, – с самого начала имела спонтанный характер. Не было тщательной подготовки, отобранных гипотез. Возможно, причина этого лежит в том, что постановка задачи для экспедиции была, прямо скажем, фантастичной. По большому счету мы ищем то, сами не знаем что. Так? Наши коллеги оживились. Профессор нашел понимание у аудитории.
– Итак, выбрав совершенно сырую теорию, мы устремились в Леванто. Теперь я понимаю, с чем была связана эта спешка, – Вому посмотрел на меня. – Тем не менее, я считаю, что мы приехали не зря. Во-первых, так или иначе, нам это позволило включиться в работу. Во-вторых, можно отметить, что мы можем работать командой. Я считаю, что это очень важно. В-третьих, кое-какую информацию мы всё-таки смогли здесь получить. Хотя надо признать, что от этого наше понимание того, что мы ищем, не прибавилось. Первым нашим достижением можно назвать обнаружение древнего стихотворения. Загадки или считалочки, как угодно. Анализ её текста породил теорию Ларвика Хьюма, во многом спорную, однако, принятую к рассмотрению. При этом основной постулат его теории, что в нижнем уровне храма в том секторе, где по плану ничего нет, могут быть скрыты помещения, мы так и не проверили. Точнее, мы ограничились осмотром и всё. Дальше мы не продвинулись, поскольку в тот момент обнаружили выход из храма, который был искусно скрыт в древней кладовке. Найдя его, мы естественно, забыли обо всех своих предыдущих планах. Осуждать нас за это вряд ли стоит. Такая реакция с нашей стороны вполне объяснима. На двери, ведущей в этот подземный ход, мы обнаружили текст из Агадирской летописи. Это была вторая находка. Итак, у нас на руках две находки, – он посмотрел на нас. – Тот материал с которым мы можем дальше работать.
– Давайте проверим, связаны ли эти два текста, – предложил Ларвик.
– Ещё идеи есть?
– Я бы всё-таки проверил текст на двери на наличие кода, – сказал Нейш, устремив взор в пространство.
– Ещё? – Вому оглядел нас.
– Я бы выделила те места в тексте на двери, которые явно расходятся с каноном, – высказалась Лира.