— Моя кровь в тебе, — нарушил противостояние первым мужчина. — Это позволит даже с самого дна Преисподней тебя достать, если придётся, — прозвучало уже в откровенном обещании.
Ох ты ж…
Да я бы в жизни ни за что не стала бы совершать такую самоубийственную ошибку, как пробовать кровь того, у кого целая империя на этой смертельно-опасной магии построена! Так что однозначно врёт! Обязательно должно быть какое-то другое объяснение! Или… нет?
Память услужливо подсунула момент с окончанием моего танца с клинками в спальне повелителя огненных пустынь. То, с какой лёгкостью он поддел алую каплю собственной крови со своей шеи, а после пленил мои губы поцелуем… И вот тут мне стало по-настоящему страшно.
Да, я не пробовала чужую кровь — так и было, тут я не ошибалась. А вот сам Амитиас Адальстейн Эльрилейрдский… схитрил, гад!
Да чтоб его Хела за это отлюбила!
Во всех онкологических позициях.
Пока я в полнейшей обречённости обдумывала последнее и свою дальнейшую незавидную судьбу, в руке мужчины сверкнул тонкий серебряный кинжал. Опомниться не успела, как и отреагировать (подозреваю, тоже неспроста — я раньше такой замедленностью по всем параметрам точно не отличалась, чтоб эту магию крови), — остриё полоснуло внутреннюю сторону моей ладони, оставив небольшую царапину.
Милостивый Всеотец, помоги!
Глава рода Эльрилейрдских так и не переставал смотреть в мои глаза, пока с самым флегматичным видом пробовал на вкус проступившие алые капли, в то время как поселившийся в моём подсознании ужас от осознания происходящего всё расширял и расширял свои незавидные горизонты.
— По законам нашего мира, мы теперь даже ближе, чем женаты, Фрейя, — вопреки всем ожиданиям, очень даже миролюбиво пояснил собственные действия мужчина.
Он говорил что-то ещё. Но я уже не слушала. Наряду с прозвучавшими словами, вспыхнул очередной ализариновый портал. В него-то маг крови и утянул меня следом за собой. Даже смену реальностей, благодаря меж пространственному излому, я совершенно не ощутила. Разум болезненно переполняло паническое: «Мы теперь даже ближе, чем женаты, Фрейя», а всё остальное казалось теперь уже сущей ерундой.
Это что за… разэтакое он имеет в виду?!
Глава 3
Если в том мире, который я только покинула, рассвет уже наступил, то вот в огненных пустынях Аксартона — ещё нет. Ночи здесь всегда длинные. Зато буря утихла. О ней теперь напоминал лишь тонкий слой песка, занесённого ветром внутрь руин храма. Именно туда меня и притащил маг крови.
— Кто ты? — поинтересовался без лишних вступлений.
Прищурился, окидывая меня оценивающим взором с ног до головы, и руки за спину завёл, отходя на шаг в сторону. Определённо так разглядывать удобнее было… иначе зачем ему меня отпускать? Пусть и недалеко.
Воцарилась пауза.
— Я задал вопрос. Отвечай, — добавил глава местного ковена немного погодя и с явным раздражением.
Мужчина-то, оказывается, тоже нервный!
И вопросы странные задаёт.
Нет, чтоб поинтересоваться тем, зачем я, к примеру, цветик огненный из его сада стащила, и собираюсь ли вообще эту ценность ему возвращать…
А я не собираюсь!
Что и продемонстрировала, прижав свою ношу к груди крепче вместо того, чтобы делиться с ним всяческой ерундой по типу собственного происхождения. К тому же, мне тоже было что у него спросить.
— Вы зачем меня кровью своей напоили? — начала вежливо с самого насущного, отступая ближе к алтарю, где всё ещё валялись мои позабытые вещицы. — И что значит: «ближе, чем женаты»?
Последнее волновало особо сильно. И никак не покидало навязчивое ощущение того, будто всё это — не иначе, как самая настоящая подстава. Только я ещё не разобрала с какой стати и что мне за это будет…
А стены внутри храма такие красивые когда-то были!
Если очень-очень внимательно рассматривать, то можно угадать искусный орнамент и тончайшую роспись позолоченной краской… а я очень-очень внимательно их разглядывала, да. Просто потому, что всё это время маг крови не менее внимательно тоже рассматривал, но уже меня, и делиться информацией, как и я, никакой не спешил. Молчал, пребывая, судя по всему, не в самом радужном настроении, продолжая изучать мою персону, как какую-нибудь диковинку.
Хуже того, убивать или пытать, тоже, очевидно, не собирался. Значит, я ему живой и невредимой нужна. И это снова наводило на смутные подозрения, совершенно точно не предвещающие ничего хорошего.