Алекс резко подалась назад. Сестра была теплее, чем обычно.
─ Ты себя хорошо чувствуешь, милая? Нигде не болит?
Ариель покачала головой.
─ Просто устала.
Алекс вновь поцеловала ее, но на этот раз прижимала губы ко лбу Ариель на несколько секунд дольше, чтобы понять, не показался ли ей этот жар. Нет, не показался.
Она покусывала губу, задумавшись, где может быть Хеста. Быстро девушка подошла к тазу и намочила кусок ткани. Она свернула ее и вернулась к Ариель.
─ Здесь, малышка. Давай, пока не вернулась Хеста, положим это тебе на лоб. В ее большой сумке есть что-нибудь, что поможет тебе.
Ариель сонно кивнула, закрывая глаза.
─ Со мной все в порядке. Я просто хочу спать.
Сердце Алекс налилось тяжестью:
─ Я люблю тебя и для меня естественно беспокоиться о тебе. Ты все, что у меня осталось.
─ Спокойной ночи, Алекс. Спи, не дай … клопам покусать … добить тебя.
─ Не давай постельным клопам заразить тебя, — мягко произнесла Алекс, зная, что Ариель никогда не скажет это правильно. ─ Ангелы окружают тебя.
Глядя, как засыпает Ариель, на ее маленькое, умиротворенное и любимое личико, сердце Алекс наполнилось любовью. Тягучее напряжение, сильный отголосок материнского инстинкта натянуло струны ее души. Алекс очень желала иметь своих детей; это желание выражалось в сильной потребности защищать и любить. Но представив свою будущее без детей, она расстроилась. Откуда у нее появятся дети, если она поклялась, что никогда никого не полюбит?
«Глупо думать о том, что никогда не будет», подумала она про себя. У нее есть Ариель и Алекс надеялась, что Ариель выйдет замуж и у нее будут дети. Если она не сможет быть матерью, то, в конце концов, станет любящей тетей. Алекс улыбнулась, думая о будущих племянниках и племяшках, все темноволосые и темноглазые с мягкой кожей цвета сливок. Она представила себе, как держит маленького ребенка, чьей маленький лоб нахмурен, когда что-то идет не так, как он хочет — Алекс застыла от хода своих мыслей. Она представила себе мальчика, который походил на Василиса.
Нелепо! Девушка вышвырнула его из своих мыслей и пошла к кровати. Она устала и нуждалась в хорошем ночном сне. Жаль, что Хесте долго не было. Алекс нужно, чтобы целительница подтвердила, что причиной, по которой лоб Ариель был таким горячим, всего лишь усталость от путешествия и ничто другое.
Она разделась, задула свечи и залезла в кровать. По ту сторону палатки она слышала легкий шелест ночного ветра и редкое бормотание мужчин. В остальном ночь была тихой и Алекс благодарна за эту тишину.
Бросив последний взгляд на Ариель, девушка легла на спину и позволила своему телу расслабиться. Медленно, Алекс засыпала. Последнее, что витало перед ее мысленным взором, перед тем как она погрузилась в сон, был Василис и абсолютное неверие на его лице после того, как она опрокинула его. Странная мысль осталась с ней. Каким будет его выражение лица, если он посмотрит на нее с любовью?
Она заметалась в постели, запутывая вокруг своего тела покрывало. Ей приснился один из самых худших и повторяющихся ночных кошмаров. Тот, где она не может найти Ариель и не может проснуться!
Выкрикивая несколько раз имя Ариель, Алекс захныкала во сне. Ее окружал густой туман и она поворачивалась из стороны в сторону и оглядывалась, пытаясь найти выход из густого тумана, чтобы увидеть где младшая сестра. Она услышала, как в отдалении выли волки. Ужасно, пугающее до дрожи.
─ Ариель, где ты? — плакала она во сне, испарина образовалась над верхней губой.
Она подняла голову вверх, к небу, и увидела еще больше тумана. Там не было выхода. Волки продолжали выть. Где-то далеко в тумане Александра услышала неотчетливый крик, детский крик. Алекс запаниковала и закричала на пределе своих легких, длинный наполненный болью крик рва ей душу.
У спящей на кровати девушки текли слезы из закрытых глаз, и она стонала, борясь с демонами, которые мучили ее душу во сне.
Алекс попробовала побежать на звук детских неотчетливых криков, но ей казалось, что кто-то управлял ее телом — она не могла сдвинуться. Она закричала снова, стараясь переставить одну ногу вперед, но тяжесть вокруг нее была такой давящей, словно тысячи рук тянули ее назад.
─ Я иду, Ариель, — прокричала Александра, слезы текли по ее лицу во сне и на яву.
Затем тишина. Лишь тишина и туман. И ничего более — ни звука вокруг. Алекс завертелась, протягивая руки, словно пытаясь раздвинуть туман от себя, чтобы увидеть хоть что-нибудь. Еще один гортанный всхлип вырвался из ее тела, лежащего на кровати, и во сне, она рыдала, прикрыв лицо руками, согнулась пополам, опустошенная горем.