Я киваю. Каждый раз, когда носок цеплялся, я ждала, что он оторвет ноготь. Помню, что ныла про это целую неделю.
― Я чувствую себя так же.
Отпускаю руку Деклана и пододвигаю зеленое кресло к кровати, а затем снова беру его пальцы в свои. Я точно знаю, что Джек смотрит через стекло двери в палату. Он занят разговором по телефону, но одновременно наблюдает за мной.
― Значит, ты чувствуешь себя как треснутый ноготь, ― уточняю я, улыбаясь и пряча слезы. Ему сейчас не нужна грусть. Ему нужно знать, что кому-то не все равно. Нам всем иногда это нужно.
― Ага, ― его сухи губы молят о воде. Поднимаюсь и наливаю ему немного в чашку, а затем вставлю в нее соломинку. Подношу брату ко рту, и замечаю, что его карие глаза по-прежнему смеются. Он не унывает. Он всегда такой, несмотря ни на что. Может быть, именно это и нравится мне в нем. Неважно, насколько все плохо, он всегда находит повод улыбнуться.
― Выходит, твой парень очень заботится о тебе.
Я знаю, что он имеет в виду Джека. У меня возникает искушение повернуться и посмотреть на Джека, но я сосредотачиваюсь на Деклане.
― Он не мой парень.
Деклан улыбается, держа соломинку во рту.
― Это он платит за место в больнице, так что ты для него кое-что значишь, ― было забавно, когда Джек привел меня в эту палату. Моя первая мысль была: почему у него отдельная палата? Почему он не в общей мужской палате? Теперь ответ на мой вопрос получен, как я и боялась.
От слов Деклана по рукам пробегают мурашки, и я бросаю взгляд на Джека через плечо. Он все еще занят разговором по телефону, его челюсть напряжена, но взгляд приковывает меня к месту. Как, по его мнению, я должна расплачиваться с ним за это? Мне больше нечего ем отдать.
Снова поворачиваюсь к Деклану и заставляю себя улыбнуться.
― Так как они заботятся о тебе? ― спрашиваю я.
― Я чист вот уже три дня.
Мне хочется пожать руку Деклану. Для третьего дня выглядит он прекрасно.
― Я получаю метадон, но голова у меня ясная.
― Я так горжусь тобой, ― крепче сжимаю его ладонь. Другая рука Деклана подключена к капельнице.
― Как там мама? ― Деклан прикусывает нижнюю губу, которая и так уже слишком сильно пострадала. Взгляд становится грустным, и я ненавижу видеть его таким.
― Я не видела ее несколько дней, ― признаюсь я. ― Но не волнуйся, я заеду к ней.
Деклан опускает на постель костлявые плечи.
― Она так и не пришла ко мне, ― его голос звучит по-детски.
― Может, она не знает, что ты здесь, Деклан. Я ей не говорила.
Он качает головой.
― Я звонил ей. Она знает.
Что, черт возьми, я могу на это сказать?
― Сосредоточься на выздоровлении. Ты мне нужен.
Взгляд Деклана обретает решимость.
― Так и будет. Обещаю, Мейв.
Улыбаюсь, слыша очередное его обещание. Он столько раз их нарушал. Откидываюсь на спинку кресла, и мы просто болтаем, как раньше. Я рассказываю о колледже, он ― о своей последней девушке, имя которой он даже вспомнить не может. Он смешит меня, как и всегда.
Стук в стекло возвращает меня к реальности. Мое время вышло.
― Мне пора.
Деклан облизывает сухие губы.
― Можно мне еще воды?
Мне не хочется уходить от него. Думаю, ему тоже не нравится, что я его оставляю. Он тянет время, и это только все усложняет. Беру чашку с тумбочки и подношу к его губам. Он все еще так слаб. Не стоит ему оставаться одному. Деклан делает глоток через соломинку и выпускает ее изо рта.
― Я вернусь, как только смогу, ― я изо всех сил стараюсь держать себя в руках. Ставлю чашку обратно и встаю.
Дверь открывается, и я не понимаю, что чувствую, когда Джек входит в палату. Мне хочется защитить Деклана от него. Комната словно уменьшается в размерах. Я хочу спрятать от него брата. Это напоминает мне о том, как Джек мог оставить его умирать.
Он кивает Деклану.
― Киан сказал мне, что ты платишь за мою палату, ― Деклан пытается сесть, и я подхожу, чтобы помочь ему с подушками. Задаюсь вопросом, помнит ли Деклан, как оказался в ангаре? Помнит ли он, как Джек унес меня и оставил его там? Надеюсь, что нет. Мне бы не хотелось, чтобы он думал, что его считают бесполезным.
― Не волнуйся об этом, ― голос Джека звучит странно. Глухо.
― Нет, как только встану на ноги, я верну тебе все.
Я знаю, что этому не бывать. Когда Деклан продолжает упираться, я отступаю.
― Не волнуйся. Я справлюсь, ― улыбаюсь Деклану. Не хочу, чтобы он беспокоился о чем-то подобном. Ему просто нужно сосредоточиться на том, чтобы выздороветь.
Деклан качает головой, и мне не нравится серьезное выражение его лица.
― Я сказал, я все верну.
― Хорошо, ― есть в его голосе нечто такое, чего я никогда не слышала раньше, поэтому я соглашаюсь.
Деклан смотрит мимо меня на Джека.
― И двенадцать штук. Это мой долг, не ее.
Меня охватывает паника, и я бросаю на Джека умоляющий взгляд, чтобы он не говорил моему брату о нашем договоре.
― Принимается, ― невозмутимо произносит Джек, и я так благодарна ему за то, что дал Деклану поверить в то, что тот сможет вернуть сам все до копейки. Как бы там ни было, это для меня очень много значит. Я прячу руки в карманы кожаной куртки, чтобы ненароком не обнять Джека.
― Не пора тебе уже немного отдохнуть? ― улыбаюсь я брату, и на его лице появляется умиротворение.
― Да, ― он закрывает глаза. ― Я скоро тебя увижу?
Я наклоняюсь и прижимаюсь губами к его впалой щеке.
― Да. Увидимся в ближайшее время, ― хорошо, что он закрыл глаза и не видит боли в моих. Я сжимаю его руку в последний раз и выхожу, не глядя на Джека.
― Спасибо, ― когда Джек меня догоняет, благодарю его.
Он лишь кивает в ответ.
― Я понимаю, что возвращать долг мне, но спасибо тебе за то, что позволил ему поверить, что он сможет сделать это сам.
Джек застывает, и я тоже останавливаюсь.
― Ты можешь выразить мне свою благодарность сегодня ночью.
Мое сердце начинает биться чаще. Сегодня ночью? Сегодня будет та самая ночь. Киваю, хотя мои щеки горят. Я нервничаю. Мне страшно. Я взволнована. Последняя мысль заставляет меня ускорить шаг и опустить голову, чтобы он не увидел моего пылающего лица.
Он уже пошатнул барьер, который я воздвигла вокруг своего сердца.
Нет, не пошатнул.
Он разрушил его.
После сегодняшней ночи я смогу покинуть его дом, но мне никогда не уйти от тебя по-настоящему, Джек О’Риган.
Я никогда не забуду тебя.
ГЛАВА 19
ДЖЕК
Мейв мало разговаривает в джипе. Впервые мне не хочется заставлять ее. Увидев в больнице, как она общается с братом, я почувствовал себя монстром. Она любит его. А я был готов оставить его умирать.
Бросаю взгляд на Мейв, замечая, как она сжалась, обхватив себя руками за талию. Включаю обогрев, и тепло, мгновенно заполнившее салон, заставляет Мейв ослабить хватку.
― Твоя мать в порядке?
Во взгляде Мейв читается недоверие, но я не виню ее. Я не дал ей повода доверять мне или думать, что мой интерес искренен. После того, как расстались с ее братом, я дал ей свой телефон, чтобы она позвонила матери. Их разговор был коротким, и с того времени Мейв замкнулась в себе.
― Да, ― она отворачивается к окну, чтобы я не увидел ее лица.
― Ты уверена? ― сворачиваю к дому родителей. Замечаю, как напряжены плечи Мейв, когда она смотрит на медленно разъезжающиеся ворота.
― Спасибо, что разрешил мне воспользоваться твоим телефоном. Но не делай вид, что тебе есть дело до моей семьи.
Я веду джип по подъездной дороге, и мне хочется согласиться с ней, что на этих двоих мне насрать. Она права. Но что меня волнует, так это Мейв и то, как они влияют на нее. Так что, в самом деле, каким-то необъяснимым, окольным путем мне есть до этого дело. Подъезжаю к двери, но Мейв выходит не сразу. Зная ее, могу предположить, что она собирается извиняться. Не может удержаться.
― Ты права. Это не так, ― честно признаюсь я.