В конце концов, он бросит тебя так же, как и отец.
Чтобы избавиться от этих мыслей, хватаюсь за его свитер и тяну вверх. Мои движения резки, и Джек останавливает меня, накрывая мои ладони своими, вынуждая посмотреть на него.
Мое сердце рикошетом бьется о поверхность боли и смятения, когда парень снимает с себя одежду. Передо мной предстает его обнаженная грудь, и, когда он наклоняется, наши тела прижимаются друг к другу. Его поцелуй так нежен, но моя душа никогда не чувствовала ничего более сокрушительного.
Я позволяю ему подвести себя к кровати. Жду, что он опрокинет меня на спину, но вместо этого Джек снимает ботинки, носки, джинсы, а затем и боксеры. Его член высвобождается, и я сглатываю.
Я не могу ни отвернуться, ни пошевелиться, когда он тянется ко мне, чтобы раздеть. Сначала он снимает с меня обувь, потом джинсы и, наконец, глядя мне в глаза, тянет за резинку трусиков. По коже бегут мурашки, и я закрываю глаза. Его пальцы скользят по всей длине моих ног, когда Джек стягивает с меня белье. Я вздрагиваю, когда его грудь прижимается к моей, и он тянется расстегнуть на мне бюстгальтер.
Сердце рвется из груди, разум затуманивается, я готова прямо сейчас отдать ему все.
― Смотри на меня, ― приказ звучит так властно, как никогда прежде. Я открываю глаза и гляжу на Короля, который, без сомнения, правит моим сердцем.
― Я смотрю на тебя, ― мои слова звучат так странно, даже для моих ушей.
Джек стискивает зубы и держит мое лицо, препарируя взглядом то, что видит. Это одновременно мой страх и желание, или то, что я не могу скрыть.
Тело вибрирует в ожидании его прикосновения.
Его губы вновь накрывают мой рот, и, когда парень кладет меня на спину, я рада, что на кровати есть подушка. Машинально раздвигаю ноги, давая доступ к себе его массивному телу. Джек забирается сверху, я отодвигаюсь, освобождая место для него. Он сжимает мои бедра, останавливая, и я не отвожу взгляда, когда он устраивается возле моего входа. Головка его члена скользит внутрь, где все уже готово к его вторжению ― там влажно и податливо.
Скользнув дальше, он нависает надо мной, вгоняя в меня до упора свой член. Прижимая ладонями мои руки по обе стороны от головы, он выходит из меня для того, чтобы вновь наполнить.
Я не могу сдержать стон, да и не хочу, когда Джек медленно и ритмично двигается во мне, и тут до меня доходит, что это значит. Хоть у меня и нет опыта, я видела такое в кино. Я уверена в этом, потому что мое тело и мое сердце говорит мне: он не трахает меня. Он занимается со мной любовью. Я сплетаю наши пальцы, и он, как будто, осознав, что я поняла это, глубже врезается в меня.
Джек издает протяжный стон мне в губы, и я, обхватив его ногами, хочу прижаться еще ближе, но это невозможно. Джек притягивает наши руки ближе к моей голове, его толчки становятся быстрее, но с каждым из них мне кажется, будто я ― холст, а он на мне рисует. Я знаю, что конечный результат лишит меня воздуха.
Мускулы на его предплечьях вздуваются от того, что он двигается все быстрее. Джек не отводит от меня взгляда, и мне хочется его остановить. Это слишком много. Его слишком много. И все же, никогда еще так сильно мне не хотелось увидеть финал его глазами. Как будто сидишь и ждешь заката. С моих губ слетает стон. Джек двигается быстрее, поднимая нас обоих на новую высоту, которой я никогда раньше не достигала и о существовании которой даже не подозревала. Я смотрю ему в глаза, выкрикивая его имя во время оргазма, который длится, пока он изливается внутрь меня.
Я вращаюсь в невесомости и чувствую, словно он разбил меня на атомы, а сейчас наблюдает за этим. Тяжело дыша, отворачиваюсь, и Джек утыкается лицом мне в шею. Его теплое дыхание согревает мне кожу, и все нежеланные мысли вновь возвращаются.
Может, я и влюбилась в него, но нахожусь здесь в качестве пленницы. Разговаривать с ним, похоже, бесполезно, а с Лоулором я никуда не поеду. Джек поднимает голову, а я закрываю глаза, не желая, чтобы он видел, как внутри меня закручивается смятение. Как змея, ждущая удара.
И я нанесу удар.
Парень оставляет поцелуй на моей челюсти и отстраняется, но не встает. Вместо этого он притягивает меня к себе и обнимает своей тяжелой ручищей.
― Мне понравилось сегодня гулять с тобой по парку.
Его слова колеблют мой покой и уверенность, которые я чувствовала всего несколько секунд назад. Он искренен, уязвим, но я должна думать о том Джеке, который не отпустит меня. О том, который станет Королем. Он безжалостен, как и его отец. Именно такого Джека мне нужно представить, если я собираюсь это сделать.
― Мне тоже, ― шепчу я. Это не ложь. Это был первый раз, когда я почувствовала что-то близкое к нормальному. Джек молчит несколько мгновений, прежде чем чмокнуть меня в макушку. Я лежу неподвижно, понимая, что не могу здесь оставаться, и все же покинуть его ― все равно, что пойти против здравого смысла. Задумчиво обвожу пальцами узоры на его покрытой татуировками спине, не представляя себе жизнь без него. Бросить кого-то вроде Джека невозможно.
Но я должна быть уверена, что с моей матерью все хорошо. Я не допущу, чтобы ее у меня отняли. Только не мою семью. Не имеет значения, какие проблемы были у нас, это моя семья. Неважно, сколько бутылок она заливает себе в глотку или каков долг Деклана. Они моя семья. Ради них я продолжаю бороться все эти годы. Забота об их жизни помогла выжить мне самой. У нас было много веселья и счастья, особенно с Декланом. Несмотря ни на что, моя мать привела меня в этот мир, и я не могу не попытаться ее спасти, не могу позволить ей спиться и погибнуть.
― Приму душ, ― говорю, глядя на Джека. Он закрыл глаза, на его губах играет полуулыбка.
― Хорошо.
Быстро целую его, он приоткрывает веки и выпускает меня из своих объятий. Помедлив и дождавшись, когда он перевернется на другой бок, я встаю с кровати, дохожу до ванной и включаю душ.
В зеркало на меня смотрят остекленевшие карие глаза. Киваю собственному отражению и забираюсь под струи. Под потоком теплой воды мне становится ясно, что я должна сделать. Быстро сполоснувшись, выхожу и не выключаю душ, вытираюсь.
Бесшумно открываю дверь. Джек лежит, повернувшись ко мне спиной. И по тому, как поднимаются и опадают его плечи, понимаю, что он спит. Плотнее завернувшись в полотенце, потихоньку закрываю дверь ванной за собой, а затем захожу в гардеробную.
Джек придет в ярость, но, если я смогу увидеть маму и убедиться, что с ней все в порядке, это того стоит. Одевшись, выхожу, внимательно глядя на парня, со страхом ожидая, что он повернется и схватит меня. Звук льющейся воды может помочь ему крепко заснуть.
Я выхожу из спальни и спускаюсь по лестнице, держа обувь в руках. На город опускается вечер, небо снаружи темнеет. Когда вхожу в кухню, Лоулора здесь нет. Ключи от джипа лежат на столике в прихожей, куда Джек, должно быть, их бросил, когда мы вернулись домой.
«Это слишком просто», ― говорю я себе.
Сердце в груди начинает отплясывать, пока я, крепко сжимая в руке ключи, направляюсь в гараж. Включаю свет и замираю. Джипа здесь нет.
Обуваюсь, возвращаюсь на кухню и крадусь на цыпочках, вспоминая, что мы подъезжали к парадной двери. Открываю ее и улыбаюсь, видя автомобиль, припаркованный снаружи. Бросаю последний взгляд на лестницу, собираясь выскользнуть из дома, и в этот момент мой взгляд натыкается на Лоулора.
Он ухмыляется так, словно мне крышка. Мой первый порыв ― закричать, чтобы позвать Джека. Кажется, Лоулору не терпится причинить мне боль. Сорвавшись с места, захлопываю за собой дверь и запрыгиваю в джип. Завожу мотор и гоню по дороге. Руки отчаянно потеют каждый раз, когда я оглядываюсь на дом. Охранник со всех ног бежит за мной, а я бью по кнопке замка. Я жду, что через парадную дверь выскочит Джек, но дом исчезает за поворотом, когда я подъезжаю к закрытым воротам.