— Ты слишком дерзкая, — констатировал он. — Ну ничего, я быстро выбью из тебя всю прыть!
Сейчас.
— Будешь молить о пощаде…
Не договорив, он замахнулся и в ярости обрушил на нее свою трость… Вернее, думал, что сделал это. В последнюю секунду Маша отскочила, а потом вслепую нанесла прямой удар вперед. По звуку и громким проклятиям она поняла, что удалось сбить его с ног. Еще пару секунд ушло на то, чтобы определить, где именно он лежит, и ударить еще раз.
Времени немного, так что она должна успеть найти выход. Хотя без зрения сделать это крайне непросто. Маша замешкалась, силясь определить, откуда пришла. Интуиция подсказывала, что нужно двигаться вперед. Нервно сглотнув, схватилась за стенку и сделала шаг. Потом второй, третий… Вскоре поняла, что можно повернуть. Точно сюда? Кажется, да. В этом месте стена как раз заканчивалась.
— Маша! — донеслось совсем близко. — Давай руку!
Тьма в глазах начала рассеиваться. Но она и без возможности видеть узнала этот голос.
— Андрей?!
— Давай руку! — потребовал он, и Маша нащупала его горячую ладонь. Через мгновение она уже стояла на холодном полу, а мужчина сжимал ее в объятиях и почему-то всхлипывал. В этот раз зрение возвращалось быстрее, и вместо размытой фигуры она теперь видела широкие плечи и красный джемпер, больше напоминающий яркое пятно.
— Как ты здесь оказался?
— Поехал за тобой, правда, застрял в пробке. Бегал по лестнице, по этажам, искал тебя, а когда услышал крики, сразу бросился сюда. Что с глазами?
— Ослепили каким-то лазером. Но уже проходит… — растерянно пробормотала она.
— Знаю, что сейчас неподходящее время, но я больше не могу тянуть. Пожалуйста, прости меня, — вдруг сказал он, сжимая ее плечи.
— За что? — Маша отступила на шаг, и руки Андрея повисли в воздухе, а потом безвольно опустились. Смотрела на него и не понимала, почему поехал за ней и за что просит прощения. Кажется, они уже говорили о прошлом и расставили все точки над «и».
В последнюю секунду Маша отскочила, а потом вслепую нанесла прямой удар вперед. По звуку и громким проклятиям она поняла, что удалось сбить его с ног. Еще пару секунд ушло на то, чтобы определить, где именно он лежит, и ударить еще раз.
— Попалась! — довольно потер руки монстр и подошел чуть ближе. Так, что ее взгляд уперся в его начищенные черные ботинки. Очередная попытка выбраться с треском провалилась.
— Теперь никуда не денешься, милая.
Эпилог
Не помнила, как сбежала по ступенькам вниз, задыхаясь от слез, как оказалась в объятиях Димки. Все как в тумане было. Очнулась только тогда, когда «ока» заглохла перед светофором.
— Нет-нет, только не сейчас! — взмолился Питькин и ругнулся, услышав возмущенные сигналы других водителей.
— М-да, конь уже не тот… — протянула Маша, краем глаза наблюдая за тем, как ее спутник мучается с зажиганием. Ну все, теперь застрянут тут до вечера, будут ждать эвакуатор! Что сказать, не день — сказка! Трагикомедия! И у нее явно главная роль!
Но, вопреки ожиданиям, «ока» таки завелась с пятого раза и гордо понеслась по дороге, правда, под насмешливое улюлюканье водителей из соседних авто.
Маша без интереса смотрела на проносящийся в окне пейзаж и чувствовала себя совершенно опустошенной. Думала, Андрей даст четкие координаты отца, а он, как оказалось, знает совсем немного. Если не сказать ничего. Разыскать этого Георгия Ярославовича равносильно найти иголку в стоге сена. Может, заняться поисками в интернете? Мозг отказывался подыскивать варианты, в висках противно стучало, и Маша перевела взгляд на полосу дороги.
— Не расстраивайся, красавица, — напомнил о себе Димка. — Ты не одна. Теперь у тебя есть я.
Маша закатила глаза.
— Вот как? И с каких это пор?
— С тех самых, когда твоя ножка оказалась в моей ладони. Я тогда все для себя решил.
— «Решил»! А мое мнение тебя интересует?
— Нет, — ответил он с таким видом, словно сидел за рулем «мерседеса», а не ржавой «оки». Будто ей выпала такая честь, что не имела права отказаться. Какой самоуверенный, однако!
— А зря. Вообще-то я против такой компании, — сказала совершенно серьезно и так пронзила взглядом, что Питькин должен был как минимум принять мысль, что ему ничего не светит. Но нет! Этот наглец усмехнулся еще шире и самоуверенно заявил:
— Это уже неважно. Тебе остается только смириться, потому что если я что-то решил, то непременно этого добьюсь. Так что объявляю месяц свиданий, а потом — все.
— Что — все? — спросила Маша, напрягшись: здесь явно какой-то подвох.