Уверенным шагом я двинулась по коридору, выискивая нужную дверь. Через десять минут я ее нашла! Умывшись из тазика, я бросила на стол медальон, пытаясь стянуть с себя ректорскую хламиду, которая зацепилась за волосы, мечтая решить мою проблему с секущимися кончиками очень кардинально.
— Черт возьми! — кряхтела я, пытаясь сложить свои полномочия или на худой конец свернуть их комом. — Да чтоб я… Еще раз! Да ни минуты я здесь оставаться не собираюсь! Достали!
В пылу сражения с одеждой, я услышала хлопанье крыльев. На пол упала ваза с цветами, стоящая на столе, я мигом натянула хламиду обратно, глядя как огромный ворон, ловко поддел клювом цепочку и устремился к окну.
— Тварь! — орала я, пытаясь догнать его и закрыть окно раньше, чем он вылетит. — Верни обратно! Я кому сказала! Петух недощипаный!
Я высунулась по пояс, глядя, как силуэт птицы растворяется в мрачном тумане. Вокруг замка был черный лес, густой и какой-то зловещий. Он простирался на многие километры, упираясь в горный хребет. Среди верхушек деревьев торчала Пизанская Башня, подозрительно накренившись, а чуть дальше виднелись какие-то руины. Все это было окутано мглой, производя впечатление добротного ужастика. Ни единого листочка, ни единого цветочка или приличного кустика на горизонте я так и не заметила. Я высунулась еще сильней, глядя на черные, поросшие плющом замшелые стены замка, который явно арендовали у какого-то темного властелина, исправно внося ежемесячную арендную оплату девственницами. Рядом с моим лицом пролетел кирпич, заставив меня резко податься назад. Окно закрылось, снова заставив меня отшатнуться, а где-то вдалеке послышалось злорадное: «Кар-р-р!».
В дверь постучались, я сглотнула и открыла ее. На пороге стояли крайне перепуганные принцы.
— А можно мы будем спать с вами? А? — внезапно произнес один, показывая пальцем в сторону коридора. Да, так меня еще не соблазняли!
Глава четвертая
Глубокоуважаемая ректорша
— Учебный процесс идет!
— Куда идет?
— Туда, куда его послали!
Я воровато высунулась из кабинета. В коридоре друг к дружке жалась делегация принцев, опасливо поглядывая по сторонам. Впервые на моей памяти целый табун симпатичных мужиков готов был спать со мной исключительно под угрозой насилия. И даже обидно, что не с моей стороны.
— Отчислите меня, — взвыл один из робкого десятка. Робкий десяток занудил, что идея образования исчерпала себя еще по прибытию, и они будут с радостью указывать в нужной графе: «коридор Академии»! А кое-кто из смелых и любопытных, заглянувших соседние двери, вполне могут добавить «три класса».
— Располагайтесь, — я сплюнула волосы, осматривая новобранцев, один другого краше. — Комнаты найдете сами… Я работаю…
Я попыталась закрыть дверь, оставив робкий десяток в коридоре, но огромный королевский чемодан помешал мне. В конце коридора из открытой двери раздался громкий смех.
— Ладно, — авторитетно заявила я, понимая, что сейчас делегирую свои полномочия кому-нибудь, а сама попробую разыскать эту проклятую птицу и выщипать ей все перья!
— Держите! — мне на руки попытались свалить огромный чемодан с короной. Остальные обрадовались возможности идти налегке вприпрыжку и сложили вокруг меня свои вещи. Я почувствовала себя той самой доброй и отзывчивой девушкой с располагающей внешностью, у которой на лбу жизнь большими буквами написала «караулю вещи», «присматриваю за детьми» и «фотографирую на дорогущий цифровик».
Я решительно переступила через королевский багаж и направилась по коридору. Из приоткрытой двери доносились голоса. Я на цыпочках подкралась к ней и…
— Итак, сколопендра против моли! Я голосую за сколопендру! — тряхнул красивыми кудрями главный казнокрад, подбрасывая золотую монетку. — Я просто не понимаю, при чем тут моль?
Я затаилась, сгорая от любопытства.
— Робер, она всю плешь проест! — лениво отозвался главный отравитель, сидя в кресле и задумчиво листая толстую книгу в старинном переплете и бурча себе под нос: «настойка волчанки и паслена в пропорции три к одному… Хм… Рвота… Учащенное сердцебиение… Чувство тревоги… Хм… Надо пробовать… До обеда… Отлично!»
— По сравнению со мной она — просто бледная моль! — ревниво отозвалась мадемуазель Шарман, припудривая лицо и наводя алой кистью губы, сложив их куриной попой. — Очаровательна! Великолепна! Передо мной не устоит не один мужчина!
Ну да, в подъезде увидишь — жильцы ругаться будут, стараясь миновать следы «встречи» как можно скорее, и греша на соседскую кошку.