Когда пришёл приказ из Округа направить лучших кинологов на парад, посвященный Дню пограничника во Владивостоке, первым кандидатом командир школы назвал Гудзя.
Стадион, куда грузовик доставил начинающих кинологов, высился на окраине города. Народу на удивление скопилось немало, как минимум треть трибун была забита зрителями. И это не смотря на то, что сам парад должен был состояться только завтра, сегодня же — репетиция.
На гаревых дорожках, где в остальное время года занимались спортсмены, было шумно. Покуривали в тенистых закутках солдаты в зелёных фуражках из других частей, тоже прибывшие на парад, передвигались быстрыми шагами заполошные организаторы действа, несколько компаний гражданских, многие тоже с собаками, толпились кучками в проходах трибун. Чего они-то здесь собрались? Гул голосов иногда перекрывал неожиданный лай.
Принц, уже бывавший на подобных массовках ещё на гражданке, вертел любопытной мордой на все триста шестьдесят градусов, вывесив горячий язык.
Почти тут же пограничников построили. Женьке с Витькой определили место сразу за знаменосцем. Оглянувшись, Гудзь понял, что с собаками на параде только они вдвоём. «Однако, это честь».
«Шагом марш» раздалось неожиданно, и в первые секунды он чуть сбился. Поймав осуждающий взгляд старшего лейтенанта, который вместе со Сметаниным наблюдал за репетицией с трибун, Женька быстро выправился. И больше уже не отставал. После первого круга, пошли на второй, затем на третий. Потом ещё и ещё. И только ближе к обеду командиры, удовлетворившись чёткостью шага пограничников, распустили личный состав.
Принц, утомлённый жарой, плюхнулся у ног хозяина, едва тот присел в первом ряду, рядом с командирами. Старший лейтенант оценил готовность парней на «троечку», уточнив, что у собак получалось лучше. Ни у Сашки, ни у Витьки желания поспорить с командиром не возникло. На «троечку», так на «троечку», завтра лучше пройдут.
Вскоре старлей, заметив что-то интересное на другом конце стадиона, убежал, велев дожидаться его здесь. Вечно, будто обиженный на кого-то Сметанин, оставшись за старшего, привычно задрал подбородок. Он и в учебке так ходил, скорей всего мучаясь комплексом маленького роста. Возможно, сержанту казалось, что, поднимая голову, он выглядит повыше. Ну, лишь бы не трогал.
— Слышь, Жека, — Витка Иванов давно хотел порасспрашивать друга, а тут вспомнилось. — А как ты с милицией начал работать? Просто пришёл, что ли, хочу, мол?
Женя погладил между ушей спокойно сидящего рядом пса:
— Нет, конечно. Случай был. Летом. Иду по улице с Принцем. А мы на окраине живём, там меловые горы. Вижу, мужик какой-то несётся, как угорелый. А за ним два милиционера. «Стой», — кричат. Вижу, он в овраги щемится. А там фиг они его догонят. Шагах в двадцати от меня уже. Я и спустил Принца. Но сказал не «фас» а «вперёд». Это две разные команды. Научил, когда в войну играл с пацанами. Принц этого мужика лапами в спину ударил, он и завалился. Тут и милиция подбежала. А Принц сидит, зубы скалит, ни тому подняться не даёт, ни тех не подпускает. Пока я уже не подошёл.
Милиционерам Принц понравился. Сержант адрес мой взял. В школу приходили — благодарность объявили за поимку особо опасного преступника. — Тут Женька малость прихвастнул, обычный воришка был. Ну, ему простительно — как устоять от преувеличений, когда на тебя во все глаза смотрит товарищ по учебке и даже Сметанин прислушивается, хотя и старается делать это незаметно. Дистанцию соблюдает. — А потом уже, как сложное дело — звали меня. Помню по следам ворюгу одного нашли — он магазин обворовал. Принц в этом деле — молоток!
— Здорово! — Сашка потянулся погладить Принца. Тот не отреагировал — своих знал. — Слушай. А он, когда ты в войнушки играл, друзей твоих тоже вот так в спину сбивал? Больно же, наверное?
Женька улыбнулся:
— Там — другое дело. Принц же всё понимает. Когда игра — он сам играет. И на команду «Вперёд» бежит, как щенок, лапы вскидывает, рычит шуточно. И пацанов так, слегка толкает. Те обычно ржут, уворачиваются. А вот когда на мужика-вора я его послал, там интонация совсем другая была, и он понял, что это не шутки. И уже по-настоящему работал.
— Да, серьёзный пёс, — Витька покосился на Принца. Тот поднимал одно ухо, прислушиваясь.
— Это точно.
На дорожке показался начальник заставы, и Сметанин поднялся, расправляя гимнастёрку под ремнём.
— Так, вы, дворянство, рты заткнули. Командир идёт. Встать, смирно!
Курсанты послушно поднялись, приветствуя командира.
Кожухов замахал рукой: