Эвина содрогнулась.
— Если дойдет до этого, я просто уйду.
— А потом снова и снова, — покивал с издевкой Джарет. — Такая жизнь, разумеется, пойдет на пользу ребенку. Рано или поздно, вести о жертвоприношениях дойдут до Хранительницы и ей придется принять меры. Эви, только в Лабиринте ты будешь в полной безопасности, в том числе от себя самой. А если ты скажешь, что не рада меня видеть, я тебе не поверю.
— Рада, — Эвина села на камень с другой стороны дороги. — Но сколько мы сможем еще любить друг друга, как сейчас? После рождения ребенка я войду в полную силу. И что тогда станут думать о тебе, Джарет? Фейри будут подозревать, что ты приносишь мне жертвы. Или что я тебя подчинила.
— Думать о проблемах, которые только могут возникнуть, и при этом не замечать настоящих опасностей — как это по-женски, — Джарет фыркнул. — В твоих сказках гораздо больше логики, чем в поступках.
Эвина обиделась.
— А ты слишком самонадеян!
— Возможно, но у меня есть для этого основания. Еще никому не удавалось меня подчинить. Поверь, со временем все успокоятся, привыкнут и перестанут видеть в тебе угрозу, — он подошел и взял Эвину за руки. — Радость моя, давай прекратим бездарно тратить время, которого у нас и так осталось мало.
— Почему мало? — она с недоумением вскинула на него глаза.
— Потому что секс при беременности возможен только до определенного срока, — Джарет огляделся. — Вон там, неподалеку есть подходящее местечко.
Он потянул ее с дороги в действительно очень красивое место. Здесь был летний день, река, лес и скошенный луг со стогами. Эвина, раскинув руки, упала навзничь в душистое сено. Джарет задержался, устанавливая над стогом магический купол защиты, потом сбросил куртку и упал рядом.
— Подожди, — Эвина придержала его за плечи. — Слушай!
— Что? — не понял Джарет.
И тут он услышал. Внутри него зазвучала мелодия — короткая, но очень необычная. Эвина неотрывно смотрела ему в глаза.
— Запомнил?
— Это твое имя?!
Он тихонько повторил мелодию. Эвина вздрогнула.
— Да, теперь ты сможешь меня остановить, если я… вдруг…
— Полагаю, теперь я могу и еще кое-что, — он пропел ее имя с такой интонацией, что Эвина задохнулась и покраснела. — Ага, я так и думал!
— Джарет, прекрати! Я не для этого тебе открылась! — она попыталась зажать ему рот, но он со смехом перехватил ее руку.
— Почему нет? Только представь себе, какие интересные возможности перед нами открываются!
«Теперь я уже не смогу уйти, — подумала Эвина, — Ну и пусть. Все равно жить без него не имеет смысла…» А потом мысли закончились.
— Надо же, а я и не знал, что у меня такое есть! — Джарет выбрался из стога, отряхнулся и теперь с интересом исследовал содержимое сумки Эвины. Достал кольцо мгновенного перемещения и надел на палец.
— Подожди, — она попыталась пальцами расчесать волосы, но безуспешно. — Как я покажусь в таком виде в замке!
— А мы пройдем через портал с окраины Гоблин-сити, — Джарет перекинул через плечо лямку, помог Эвине подняться и прижал к себе. — Мне понравилось, как ты реагировала на последнюю импровизацию. Надо будет повторить. А теперь держись!
Через миг они уже были в Лабиринте.
Не один Брайан сообразил, что Джарет гарантировал только, что Эвина не станет мстить, но ничего не обещал за себя. Та же мысль пришла в голову и остальным участникам охоты на богиню. От Неблагого двора в Лабиринт прибыло посольство во главе с Эдриком. Одновременно с ними в замок явились Алисса и Моргана. Хранительница, у которой к королю гоблинов был очень важный вопрос, не ожидала увидеть такое скопление фейри и хотела было перенести свой визит на другое время, но Бор упросил ее остаться. Командору не улыбалось в одиночестве контролировать толпу сидов. В присутствии же Хранительницы они сдерживались от выяснения отношений, хотя и бросали друг на друга неласковые взгляды. Моргана едва терпела присутствие Эдрика, к которому у нее был длинный список претензий.
Когда двери тронного зала наконец-то распахнулись, Моргана неожиданно уступила место Эдрику. Тот так удивился, что даже вежливо поблагодарил ее.
— Интересно, где на этот раз пропадал Джарет? — Моргана кинула быстрый взгляд в двери, пока они не захлопнулись. — Надо же, они уже вместе на троне!