— Первый урожай? — обрадовался Ганконер. — А Моргана не верила, что у вас получится вырастить саженец.
— Как ты можешь встречаться с любимой женщиной только время от времени?
Ганконер улыбнулся.
— Я — это я, мой опыт тебе не поможет. Ты своих либо всеми силами держишь при себе, либо отбрасываешь. Хельга, конечно, исключение.
— Подтверждающее правило, — Джарет содрогнулся. — Я не хочу проходить через подобное еще раз.
Ганконер прислушался к шороху в прибрежных зарослях.
— А кто живет в озере?
— Русалки. Ты их разве еще не видел?
— Не довелось, — Музыкант встал и осторожно развел стебли камыша. Пару минут понаблюдал за открывшейся картиной. — М-да… Вот если бы они обитали в Лабиринте в то время, когда я пытался его пройти, я бы пожалуй, не возражал задержаться.
Он вернулся на скамью. Помолчал, собираясь с мыслями.
— Джар, ты ведь знаешь ее имя, значит сможешь удержать.
— Всё не так просто. Останется только часть ее. А я не согласен довольствоваться аватаром.
— А может без нее тебе будет лучше? Ты же сам бесился, когда она переделывала твой Лабиринт?
— Я готов отдать ей Лабиринт целиком и полностью. Я себя ей готов отдать!
Ганконер мрачно кивнул. Этого он и боялся. Джарет опять влюбился, как одержимый. Третий раз в жизни. И прошлый опыт подсказывал, что ничем хорошим это не закончится.
— А если намекнуть, что у тебя завелась любовница? Ревность богов в поговорку вошла. Наверняка она передумает уходить.
Джарет покачал головой.
— Не поверит.
— А это смотря как подать, — Ганконер усмехнулся. — Есть у меня одна идея…
Дом-на-Перекрестке. Неделю спустя.
— Где Джарет?!
Явление на ночь глядя разгневанной богини — не то событие, которое можно проигнорировать. Хранительница поторопилась встать из-за стола.
— Не знаю. А почему ты у меня спрашиваешь?
— Потому что я его не нахожу, значит он на Перекрестке.
— Он был здесь вчера вечером с Ганконером, — вспомнила Алисса.
— А зачем они приходили? — подозрительно прищурилась Эвина.
Хранительница посмотрела на нее с тревогой.
— Действительно, зачем? Странно, они ведь и позавчера были, и третьего дня… Но я даже не спросила, что они искали. Или кого?
— Та-ак… — глаза богини начали наливаться зеленым светом. — Если встретишь Джарета, скажи, пусть эмигрирует в Запределье. Скорее его Джодок простит, чем я!
Эвина исчезла так же внезапно, как появилась. Алисса села, ее сотрясала дрожь. Что происходит? Неужели король гоблинов сошел с ума и завел себе любовницу в Доме? Если Ганконер в этом замешан, она его сама убьет!
Хранительница включила зеркало. Поиск Музыканта увенчался успехом довольно быстро. Он оказался в своем новом доме, и его зеркало тут же восприняло вызов.
— Соскучилась? — Музыкант ярко улыбнулся.
— Где Джарет? — требовательно осведомилась Алисса.
— Эвина уже была у тебя? — оживился Ганконер. — Быстро она среагировала.
— Что вы задумали? В такой ярости я ее еще не видела, — Хранительница тревожилась всё больше. — Джарет хоть понимает, как рискует? Если он не появится в Лабиринте в ближайшие часы, ему некуда будет возвращаться!
— Даже так? — улыбка Ганконера исчезла. — Хорошо, я постараюсь прийти как можно скорее.
Связь вдруг резко оборвалась. Алисса попыталась ее восстановить, но безуспешно. Разумеется, магический фон на дорогах мог резко меняться и тем самым вызывать помехи, но Хранительница заподозрила, что причина в другом. Алисса сосредоточилась. То, что она задумала, требовало всех ее умений, как дверницы. Она медленно начертила в воздухе силуэт двери. Толкнула со всей силой и вошла в дом Ганконера. То есть, там должен был находиться его дом, но Алисса оказалась в эпицентре бури. Как она умудрилась удержать дверь открытой и втянуть в нее Музыканта, Алисса и сама не поняла. Несколько минут они судорожно пытались отдышаться.
— Она сейчас явится сюда, — Ганконер дрожащими руками пригладил растрепанные волосы. — Великий Хаос, и ведь я сам придумал этот безумный план!
— Какой план?!
Но Ганконер не успел ответить. В кабинете возникла Эвина. Богиня улыбалась, но так, что Алиссе захотелось оказаться где-нибудь очень далеко отсюда, желательно в другой вселенной.
— Предатель! — голова Ганконера замоталась от пощечин. — Я тебе верила!
— Прекрати! — Алисса оттолкнула Музыканта в сторону и встала перед Эвиной. — Давай разберемся спокойно, что произошло.
— Что произошло, я уже поняла, — богиня махнула рукой. Алиссу подхватило и отнесло за стол, прямо в кресло. — Не вмешивайся.
— Эвина! — умоляюще воскликнул Ганконер. — Ты не так поняла!
— Где Джарет?!
— Не знаю…
Музыканта свело судорогой, он упал. Алисса ужаснулась. Какова же сила богини, если даже Дом ее не сдерживает?!
— Еще раз соврешь, будет действительно больно! — Эвина вдруг всхлипнула. — Как ты мог? Ты был моим единственным другом! Кого ты ему сосватал? Признавайся, пока я еще себя контролирую!
— Никого, — Ганконер со стоном сел. — Да, я виноват, признаю, но совсем в другом! Джарет тебе не изменяет, пожалуйста, поверь!
— Где он?!
— Должно быть, уже вернулся в Лабиринт… Погоди! Я тебе всё объясню!
Но Эвины уже не было в кабинете. Алисса выбралась из-за стола, ее покачивало.
— Сначала объясни всё мне, — зловещим тоном потребовала она.
Лабиринт. То же время.
Вернувшись в свой замок и не обнаружив Эвины, Джарет довольно улыбнулся. Похоже, что план Ганконера сработал. Теперь осталось главное — уцелеть. Джарет уложил спать Дару. Малышка вдруг раскапризничалась, успокоившись только после того, как он перепел ей все известные ему колыбельные.
Джарет еще на всякий случай посидел в детской, уверился, что дочка крепко спит, и ушел в свои покои. Сел на подоконник, поджав ногу. Сейчас он особенно остро воспринимал красоту ночи над Лабиринтом. Предстоящее объяснение напоминало финал испытаний, вот только в этот раз всё было всерьез, и на кону действительно стояла его жизнь.
Эвину он почувствовал за секунду до ее появления. Богиня выглядела на удивление спокойной, даже глаза были человеческими.
— Лучше бы ты остался принцем Преисподней, — с горьким сожалением произнесла она. — Потому что даже Джодок не сделал бы с тобой такого, что сейчас сделаю я. И даже не пробуй напеть мое имя, теперь это меня не остановит.
Джарет встал.
— Я люблю тебя, — просто сказал он. — Я никого так не любил. Можешь забрать всю мою силу или мою кровь. Всё что хочешь. Только не уходи.
Глаза Эвины расширились, она заморгала, медленно осознавая, что означают его слова.
— Так ты специально… И кто из вас это придумал? Музыкант, да? Мало ему от меня досталось, за такое голову оторвать нужно было! Я могла тебя убить!
— Я не хочу жить без тебя, — Джарет протянул к ней руку. — Скажи, что мне сделать, чтобы ты осталась?
Эвина нервно улыбнулась.
— Ты уже сделал достаточно, чтобы я поняла, что уходить мне еще рано. Ты слишком нужен мне, король гоблинов.
— Наконец-то ты это поняла, — он крепко обнял ее, прижался щекой к волосам. — Надеюсь, Ганконер не слишком пострадал?
— Смотря с чем сравнивать, — усмехнулась Эвина. — Но тебе придется отстроить ему новый дом.
— Почему мне? — возмутился Джарет. — Это был его план.
— Ты помнишь, что всё еще должен мне желание? — Эвина откинула голову, чтобы видеть его глаза. — Вот это оно и будет.
Она прислушалась.
— Дара сейчас проснется. Подожди, я сейчас. Джарет глубоко вздохнул и упал на кровать, раскинув руки. Он снова победил. Надолго ли — другой вопрос. Но здесь и сейчас жизнь была прекрасна.