— Спасибо, что заглянул, — прощебетала она, двигаясь мимо него и направляясь в конференц-зал.
Он протянул руку и дотронулся до ее локтя. Она по-прежнему отказывалась на него смотреть. Она не могла на него поднять глаз.
— Это все?
— Так должно быть, — она стряхнула его руку и двинулись вперед по коридору, подальше от его прикосновений, влечений и желаний. В ее мире она не имела права желать.
Следующие дни, после отказа Рене, Маркус набросился на работу. Он гнался за сюжетом, работал по пятнадцать часов в сутки, жил, дышал и питался только новостями. Он быстро понял, что его предыдущий «горячий репортаж» послужил причиной, что он смог оказаться сейчас здесь — в ведущем агентстве новостей, но таких «горячих» новостей фактически больше и не было. Ему приходилось снова проявлять себя во всем и это было нелегко. К счастью, работа обеспечивала прекрасное отвлечение от «пляски с притопами», которую вытворяло его сердце. Он знал, что Рене была преданна своей работе, но он все еще чувствовал острую жалящую боль, насколько легко она дала ему отставку. Их поцелуй сместил весь мир Маркуса. Был мир до поцелуя и после. Все было то же, но и все было по-другому. Немного ярче, немного теплее, немного мягче. Но если бы она чувствовала тоже самое, она бы не отказала ему, и он бы не проводил ночи, вспоминая ее прикосновения и свои дни, пытаясь забыть ее.
Была только четвертая неделя на новом месте, когда ему сообщили, что он должен оперативно подготовить материал о автокатастрофе. Да, он был официально нанят в качестве политического репортера, но, когда что-то случилось в Вашингтоне непосредственно напротив Белого дома, это означало, что канал WNN должен быть на месте происшествия, даже если это всего лишь обычная автокатастрофа. Он подхватил Алекса, и они прыгнули в одну из передвижных ТВ-станций, отправившись на место происшествия.
— Что ты знаешь об этом? — спросил Алекс, двигаясь по многолюдным улицам рядом с Национальной аллеей [2]. Когда они обогнули западную сторону комплекса Белого дома, появившиеся перед ними мигалки и кордоны военнослужащих сообщили, что произошло что-то серьезное, не мелкое ДТП.
— Не много, — сказал Маркус, наблюдая за хаосом впереди. — Давай остановимся на обочине, вон прямо там. Я пообщаюсь с солдатами.
Алекс посмотрел на него и покачал головой.
— Ага. И сделать репортаж. Не думаю, что ты когда-нибудь общался с парнями из охраны Белого дома в Филли [3]. Эти ребята не размениваются.
— Доверься мне. Просто езжай. Остановись на тротуаре прямо там, чтобы мы не блокировали движение.
Алекс сделал, как предложил Маркус, потом положил руки на руль и уставился на мигающие огни в десяти ярдах перед ними.
— Пошли, — сказал Маркус. — Начнем и убедимся, что у конкурентов не будет «Отличных Новостей» раньше нас.
— Десять, девять, восемь, семь...
— Зачем ты считаешь? — спросил Маркус, с замешательством поглядывая на Алекса.
— Три, два, один.
Маркус подскочил на сиденье, когда солдат с автоматом постучал в окно рядом с ним.
— Мне нужно, чтобы вы выйти из машины, сэр, — скомандовал солдат.
Маркус открыл дверь и вышел.
— Руки на голову, пожалуйста, — продолжил солдат. Маркус услышал, как другой солдат, тоже самое говорил Алексу с противоположной стороны автомобиля.
Двое вооруженных мужчин, одетых в форму спецназа, подбежали к фургону с передвижной ТВ-станцией, один из них был с большой немецкой овчаркой.
— Вы понимаете, что это незаконно парковаться на общественной пешеходной дороге? — спросил Маркуса солдат, обхлопывая его.
— Да, сэр, — ответил Маркус. — Но мы с канала WNN и нам необходимо подобраться как можно ближе, чтобы сделать репортаж, и свое оборудование мы можем перемещать только так.
Солдат достал бейдж из внутреннего кармана пиджака Маркуса и посмотрел на него.
— Как бы то ни было мистер Эмброуз...
Маркус постарался сдержать свою ухмылку, потому что солдат явно узнал это имя.
Воспользовавшись паузой, Маркус вставил.
— А полковник Тибодо сегодня здесь? Он может поручиться за меня, — произнес он, ссылаясь на близкого друга своего брата, директора по внутренним операциям в Пентагоне.
— Вы как-то связаны с Дереком Эмброузом? — спросил солдат.
— Да, сэр, я его брат.
— Минуту, пожалуйста, — солдат отошел, не спуская внимательного взгляда с Маркуса. Он стал говорить в свою рацию короткими фразами, кивая в ответ. Вернувшись, он крикнул трем солдатам, осматривающим каждый квадратный дюйм их фургона. Все они подошли к нему и встали рядом, а также привели Алекса.
2
так же the Moll, отрезок музейно-парковой зоны в центре г. Вашингтона между Капитолием и мемориалом Линкольна