— Брак по договоренности? — Разве это так плохо? Если судить по неудачному опыту его отца, такие союзы гораздо прочнее их альтернативы — браков по любви. — Что говорит Ханиф?
— Он считает, если бы угроза действительно существовала, герцог обратился бы с формальным заявлением в министерство иностранных дел, а не пытался заставить меня отменить приглашение.
— Даже если и так, — ответил Калил, — возможно, было бы разумнее оказать всем услугу и сообщить леди Роуз, что у твоего коттеджа провалилась крыша.
— Другими словами, подчиниться герцогу и упростить себе жизнь? А как же Роуз? Они не лают ей покоя, Кэл.
— Кажется, она никогда его и не хотела, — заметил мужчина. Каждую неделю ее лицо появлялось на первой полосе какого-нибудь таблоида или обложке журнала.
— А если хотела, это что-нибудь изменило бы? — Покачав головой, Люси, не дожидаясь ответа, продолжила: — Ты поедешь с ней, Кэл? Я не верю, что Роуз угрожает серьезная опасность, но не рискну оставить ее без присмотра. Если я попрошу твоего дядю приставить к ней телохранителей, она просто поменяет одну тюрьму на другую.
— Тюрьму?
— А как бы ты это назвал? — Она взяла его за руку. — Я очень за нее переживаю. С виду она само спокойствие, но душа ее полна отчаяния. — Она покачала головой. — Отвлеки ее, Кэл, развесели.
— Ты хочешь, чтобы я ее защищал или занимался с ней любовью? — язвительно произнес Калил. Он делал все возможное, чтобы разрушить имидж плейбоя, прочно приклеившийся к фамилии аль-Заки, но понимал, что навсегда останется внуком высланного из страны принца-ловеласа. Сыном человека, чьи любовные похождения сорок лет кормили желтую прессу.
— Считай это своей дипломатической миссией, Кэл, — загадочно ответила Люси. — Дипломат — тот человек, который, защищая интересы своей страны, знает, как сделать так, чтобы все остались довольны. Ты хочешь послужить родине?
Они оба знали — у него нет родины, но похоже, Люси считала, что после выполнения этой миссии все изменится для него к лучшему и он сможет восстановить доброе имя своей семьи. Жениться на прекрасной девушке из одной из влиятельнейших семей Рамал-Хамрана. И самое главное, вернуть своего умирающего деда домой. Ради этого он был готов нянчиться хоть с сотней избалованных девиц знатного происхождения.
— Принцесса, — произнес Калил, слегка поклонившись Люси, — уверяю вас, я приложу все усилия, чтобы леди Роуз Нэпьер получила удовольствие от своего пребывания в Рамал-Хамране.
— Спасибо тебе, Кэл. Теперь я смогу убедить герцога в том, что, раз охранять его внучку взялся племянник эмира, ему незачем беспокоиться.
— Полагаю, ты не скажешь ему, который из племянников?
— Разумеется, скажу. Иначе как он сможет поблагодарить твоего дядю за услугу, которую ты ему окажешь?
— Думаешь, он будет благодарен?
— Сказать честно? Я думаю, он разозлится, но не станет оскорблять эмира Рамал-Хамрана, подвергая сомнению репутацию одного из членов его семьи. Пусть даже того, чей дед попытался совершить переворот.
— И какова, по-твоему, будет реакция его высочества?
— Ему не останется ничего другого, кроме как попросить свою жену нанести визит вежливости их знаменитой гостье. Самое большее, что я могу для тебя сделать, — это дать тебе возможность встретиться с твоей теткой. Остальное зависит только от тебя самого.
— Люси… Как я могу… — Он неловко замолчал, не зная, что сказать дальше.
— Просто позаботься о Роуз, — улыбнулась та.
— Каким образом тебе удалось взять неделю отпуска незадолго до Рождества?
— Произошло чудо, — ответила Лидия, сдав менеджеру выручку в конце своей смены.
Казалось, их разговор длился целую вечность.
— Вспоминай о нас, несчастных людях, вынужденных в тысячный раз слушать «Бубенцы звенят», пока ты греешься на солнышке.
— Еще чего, — улыбнулась девушка, предвкушая удовольствие.
Лидия сказала коллегам по работе, что проведет неделю в летнем доме своей подруги, и это было почти правдой. Никто не знал, куда она собирается на самом деле, даже ее мать, и ей было немного не по себе.
После того как мать потеряла мужа в автокатастрофе, а сама оказалась прикована к инвалидной коляске, игра Лидии в леди Роуз стала для нее отдушиной. Обычно они вдвоем готовились к каждому новому выходу. Часто к ним присоединялись подруги матери, и они веселились вместе.
Расскажи Лидия матери, куда собирается, та не удержалась бы и поделилась секретом со своей лучшей подругой Дженни, согласившейся присматривать за ней в отсутствие Лидии. Это было все равно что написать новость на огромном плакате и повесить его в центре города. Если о подмене узнает пресса, разразится ужасный скандал и репутация Роуз будет запятнана.
Вместо этого Лидия вскользь упомянула о том, что ее коллега собралась лететь с детьми на Кипр, но горящая путевка была рассчитана на четверых и им срочно понадобился еще один человек. Она сказала чистую правду, только вот к ней эта история не имела никакого отношения.
— Почему бы тебе не поехать с ними, дорогая? — тут же предложила мать. — Ты очень много работаешь, и тебе нужно отдохнуть. Дженни позаботится обо мне, пока ты будешь в отъезде.
Лидия знала: мать отлично проведет время с подругой, но ей все равно было стыдно за свой обман.
У Кэла было меньше суток на то, чтобы дать указания подчиненным на время его отсутствия, собрать вещи, съездить в больницу к деду и снова пообещать ему, что он сможет спокойно умереть в месте, которое до сих пор считал своим домом.
Это была уже не первая поездка Калила в страну, которой когда-то правил его прадед. Как его деду и отцу, ему также запретили пользоваться титулом и фамилией Хатиб, но, в отличие от старика, он не был изгнанником.
Он купил себе квартиру с видом на море в столице Румайлла. Его грузовые самолеты постоянно летали в Рамал-Хамран, несмотря на то, что возвращались пустыми. Никто не посмел бы нанести оскорбление эмиру, воспользовавшись услугами «Кальзак эйр сервисиз», и он не пытался нарушить эмбарго. Он не рекламировал свои услуги в Рамал-Хамране. Его цены не отличались от цен конкурентов, и его компания терпела убытки.
Но дело было вовсе не в прибыли, а в стремлении вернуть себе право жить в стране, которой правили его предки. Он был готов ждать сколько понадобится, а пока занимался реставрацией своего фамильного особняка в Умм-аль-Сама, но время, отпущенное его деду, истекало, и это приводило Калила в отчаяние. Он должен отвезти деда домой. Сейчас это единственное, что имеет для него значение.
Калил представился членам экипажа, заканчивавшим приводить в порядок роскошный салон, в котором большинству авиапассажиров никогда не доводилось бывать.
Калилу оказали довольно холодный прием, но никто не отказался пожать ему руку. Стюард взял у него сумку и представил его женщине по имени Атийя Бишара, в обязанности которой входило заботиться о леди Роуз во время полета. Затем показал Калилу самолет — пусть лично убедится, что все в порядке.
Офицер службы безопасности, нанятый, чтобы охранять леди Роуз во время полета, встретил его прохладно и даже не счел нужным назвать свое имя. Теперь Кэл знал, чего ему следует ждать от этой поездки.
Возможно, его тетка и нанесет визит вежливости леди Роуз, но даже если и заметит его присутствие, то будет относиться к нему как к слуге.
Лидия быстро поменялась одеждой с Роуз в частном номере, который приберегли специально для нее, как для почетной гостьи благотворительного ленча.
Лидия вошла в номер, а через десять минут из него вышла Роуз. От волнения у девушки пересохло во рту, сердце учащенно билось.
Когда перед ней возник телохранитель в темном костюме, она затаила дыхание, но назад дороги уже не было.