Я был пиратом, ведь я был влюблен!
Я победил — ведь я был влюблен!
Я проиграл — ведь я был влюблен!
(Оригинал: The Clash — I Fought The Law)
Среди огней и прожекторов, что освещали импровизированный танцпол, они кружились в безумной пляске, словно первобытные дикари. Образ капитана, танцующего и беснующегося, томно дышавшего ей в шею, и прижимавшего девушку к себе все ближе и ближе, захватил сознание Вайлет. Сейчас ей было все равно на их миссию, будущее или что-то еще. Весь мир сжался до этого крохотного пятачка суши посреди диких джунглей. Мир, в котором их было лишь двое.
— Я так счастлива, что путешествую с тобой. — Прошептала девушка. — Я люблю тебя, мой капитан.
— Я знаю, монетка. — Поцеловал ее полукровка.
Вайлет показалось, что в тот миг он стал выше нее, заслонив собою небо.
Вокруг засвистели гномы, застучали мечи в ножнах. В парочку полетели цветы и кредиты, словно они только что обвенчались, но механик не знала, что и думать. Она не была знакома с обычаями гномов. В ту ночь Вайлет не сомкнула глаз, отдавшись без остатка этому безумству. Та ночь принадлежа лишь им двоим — крепкому и ловкому полугному с алыми глазами и широкой белоснежной улыбкой, и хрупкой золотоволосой девушке, что все кружилась и кружилась с ним в танце, не веря своему счастью.
Глава 8 "Призрак"
"Арарат" задержался в пути и на сутки отставал от графика, составленного капитаном. Никчемные матросы не могли исполнить без косяков даже самые простые задания, вроде учета количества воды или снарядов, не говоря уже о масштабной мобилизации. Порой кэпу попросту хотелось выбросить всех этих никчемных бездарей за борт, после чего наслаждаться их криками и шворчанием горящей плоти.
— Приступить к разгрузке, подготовить отряд в 10.000 человек в полной экипировке в течении двух суток! — Рычал рослый черноволосый капитан, сверкая аугметикой-окуляром.
— Так точно!
Капер схватил пробегавшего мимо офицера за шею.
— Так точно, капитан. — Сквозь зубы процедил он.
Матрос лишь прохрипел в ответ что-то нечленораздельное.
Ной отшвырнул бедолагу в сторону и всмотрелся в море. Проклятый Коба, с его проклятыми заданиями. Ной не мог отвертеться от этой миссии, он давно был под ногтем у адмирала РТК, слишком глубоко завязнув в его грязных делишках и "великих" планах. Надо было соскочить с этого горящего монорельса раньше, намного раньше, пять, нет десять лет назад.
Он из раза в раз твердил себе, что еще одно плавание, всего одно — и он завяжет. Купит себе билет на звездолет и улетит на какую-нибудь захудалую тропическую планетку, полную фруктовых коктейлей и шлюх всех рас. Что он забудет Твайлайт с его пиратами, беззаконием, чертовыми дуэлями на мечах, и злоебучими треклятыми лавовыми морями с их вездесущей жарой, как страшный сон.
Сам Ной был родом с морозного мира, он ненавидел любую температуру, при которой вода находилась в жидком состоянии, но когда он попытался воссоздать условия родной планеты у себя на корабле, то понял, что наномашины в его крови скорее убьют его — так сильно увеличивалась вязкость крови. Ной буквально ощущал, как скрипит его искусственное сердце, пытаясь перекачать по сосудам тот кисель, которым от холода становилась его кровь. Он словно был проклят, в тот самый момент, когда согласился поставить себе эти чертовы наномашины, которые еще пару десятков лет будут выходить из организма, прежде чем тот вернется к норме. Потому и тропики. Уж всяко лучше выковыривать из своей задницы песок, чем зубы какой-нибудь злобной твари Рубежа или осколки обсидиана.
И как только он позволил Кобе затянуть себя во все это, после службы на космическом флоте? Ною опостылели корабли еще тогда. Одним дэва известно, зачем только он согласился на предложение стать капером? Надо было идти в космические дальнобойщики, как говорила покойная матушка. Сейчас бы уже дослужился до главного логиста субсектора. Но папаша запихнул его в армейку, это же правильно, это по-мужски, так мы отдаем свой долг Генус Магнус — защищаем человечество. Хуявечество! 50 лет бесконечной резни среди звезд и еще почти 50 лет пиратства здесь, на Твайлайте. У Кобы хотя бы дочь и внучка есть на центральных мирах, живут там припеваючи, ясно для кого он тут жилы рвет. Ной же, в прямом смысле просрал всю свою жизнь, пытаясь выбиться в уважаемые люди на космической арене.
Много лет он был номером один на счету своего начальника, который закрывал глаза на мелкие делишки, что проворачивал Ной под его носом в целях обогащения. Но после того, как вскрылось, что он продавал рабов на бродячий остров — адмирал едва шкуру с него не спустил, ведь все пленники предназначались совсем для других вещей.
Его шпики донесли, что настучала на него какая-то девчонка-капер из зверолюдов, что нарыла на него компромат. Рина или Лина, он не был силен в запоминании своих врагов, их за полвека было слишком много. Какая адмиралу вообще была разница? Подумаешь: тысячей букашек больше, тысячей меньше. Все равно планета не входила в официальную зону влияния ни Империи Элдрен, ни Генус Магнус, несмотря на обилие редких ресурсов. До нее и ее жителей никому не было особого дела. Так почему Ною должно было быть не все равно на жизни этих мерзких туземцев? Он стукнул ногой по палубе и прикусил губу до крови, лишь вспомнив лицо своего начальника, так сильно капитан ненавидел его, пиратство, местных, планету и все, чем он занимался последний век.
В наказание за саботажную деятельность Коба сослал знаменитого капера на самый Край света, да еще и с идиотским заданием — найти этого полковника с не выговариваемым именем и легендарный золотой город, о котором твердили безумные караванщики, которых посылал этот Курц.
Ною было совершено очевидно, что Коба решил таким образом если не избавится от него, то преподать болезненный урок. Но капер, тоже, не был так уж прост. Он связался со всеми своими знакомыми, от Крысолова до Судьи, от старого маршала Вороны, до своих агентов на Рейвии, Тердаме и в Синге. Он собрал всех, кого только мог под свои знамена, каждого вшивого пирата на Твайлайте. Он покорит Крайний рубеж, найдет Ику и вернет полковника, даже если ему придется идти по трупам своих же матросов. Благо, что их он никогда не считал.
На палубу корабля, пыхтя и потея, поднялись два бугая. Ной скривился, будто бы только что съел лимон. Он узнал этих двух придурков.
— Эй, Ной, прибыл, наконец? — Помахал ручищей Рокширов. — Мы тебя уже заждались.
— У Влэда что, больше нет оперативников, кроме вас — кретинов? — Презрительно фыркнул капитан.
— Шеф всегда доверяет нам самые ответственные и опасные задания. — Задрал нос орк-кабан. — Мы у него на хорошем счету. Почти как ты у Кобы.
Органический глаз Ноя налился кровью. Эти двое, если что и умели, так это доводить его до белого каления парой походя брошенных фразочек.
— Ближе к делу, ничтожества. — Процедил он сквозь зубы.
РТКшники пропустили оскорбления мимо ушей и достали из вездесущего дипломата ворох документов, которые затем протянули Ною. Тот пробежался по строчкам, с характерным звуком вращая окуляр, когда внимательно изучал тот или иной пункт договора.
— Крутая аугметика. — Толкнул коллегу Бибенко.
— Надо бы такую же себе сделать. — Поддержал его Рокширов.
— Если вы не прекратите паясничать, я вас обоим глаза ложкой вырежу, будет вам аугметика! — Рявкнул Ной. — Какого хуя тут написано, что я обязан закупать оборудование и воду только у местного отделения РТК?! Разве у отделения в Сайге нет проблем с чистой водой?
— Дык решили, только на днях. — Упер руки в бока кабан. — Пираты Алой крысы доставили водный камень, и он уже сгенерировал больше 180 тонн чистой воды. Выйдем на рабочую мощность к концу недели. Шеф будет нами гордиться. — Похвастался Бибенко.
— И где же ваши хваленые пираты? — Скривил ухмылку Ной. — Или это обычное вранье, а проблем у вас не было с самого начала, и вы просто спровоцировали рост цен на воду, а теперь демпингуете, чтобы разорить конкурентов? Подобная афера в духе Влэда, этого хлыща невозможно взять за горло — всегда выскользнет.