- Думать, страдать и сострадать, учиться Вере и любви, надеяться... А принявший на себя ответственность за твою жизнь, своенравный Король пока не готов отдать тебя кому бы то ни было, даже замуж, – свободной рукой Ричард достал из кармана ожерелье белого жемчуга с единственной чёрной жемчужиной. – Всё, что я могу предложить тебе на выбор – остаться в родительском доме или поменять одно ожерелье на другое. Решай!
- Какое оно светлое, оказывается!.. Вы слишком добры ко мне, мой Король... Такую сучку, как я, надо было давно казнить к лешему! – задумчиво проговорила Диана. Она заглянула в глаза Ричарда, поцеловала его руку, забрала из неё ожерелье, а затем вложила туда своё прежнее украшение и обратилась к Генриху: – Прошу прощения, Герцог, но я не могу принять Ваше щедрое предложение. Его Величество считает, что я не готова к ответственной, самостоятельной жизни, и он прав... А Вас, Генри, я прошу обратить внимание на мою младшую сестру. Поверьте, она заслуживает счастья в большей степени...
Ричард не позволил Диане договорить, крепко сжав женское плечо. Она глубоко вздохнула, прижала ладонь Короля к своей щеке и… отпустила монарха к своей сестре. Та заволновалась, но Его Величество ласково погладил девушку по голове и мягко произнёс: «Прежде, чем принимать решения, направляющие нашу жизнь в определённое русло на годы вперёд, необходимо расставить все точки над «i». Только поэтому нам придётся поговорить и о тебе, девочка... Князь не желает высказаться?» Пытаясь сосредоточиться, Хуан посмотрел на Ричарда с тяжким сомнением и перевёл взгляд на Кончиту.
Впервые в жизни она спокойно выдержала его тяжёлый взгляд и уверенно кивнула. Князь удивлённо покачал головой и заговорил: «Хуанита – моя младшая и… самая любимая дочь. И пусть между нами нет кровного родства...» По гостиной пролетел сдержанный гул, но Хуан спокойно продолжил свою речь: «Я взял в жёны Кончиту, отбив её у настойчивого ухажёра в южных землях континента. Там действуют свои правила и соблюдаются своеобразные традиции... Мне пришлось убить на дуэли одного парня, а затем и двух его братьев. Погибший, несостоявшийся жених – кровный отец Хуаниты. Я не был уверен, но почувствовал это через месяц после рождения девочки. Претензий к её матери у меня не возникло. Она не могла противостоять насилию в жестоких условиях своей родины, где честь и здоровье женщины ничего не значат... Впрочем, сейчас не об этом... Я растил Хуаниту, как родную дочь. Титул Княжны она носит по праву».
- Спасибо, папа! – тихо проговорила младшая Княжна, размякшая под рукой Ричарда, продолжавшего поглаживать её волосы.
- Благодарю тебя, Хуан! – с чувством произнёс Король. – Выход из положения нашёлся бы в любом случае, но твои слова внушают оптимизм... Теперь я уверен, что мы на правильном пути, и снова предлагаю сосредоточить власть в руках Эйны со стороны Княжества и Графини Шарлиз, как моего личного представителя.
- Поддерживаю решение Вашего Величества, – мигом прекратил полемику Князь. – Готов безболезненно передать все рычаги управления Княжеством назначенным персонам, окажу им всемерную помощь и поддержку... Кроме того, я официально объявляю о расторжении брака с моими жёнами. Прошу зафиксировать моё заявление присутствующего здесь священнослужителя... Надеюсь, что Ваше Величество позаботиться о судьбе моих дочерей и… бывших жён.
- Да, конечно, – Ричард испытал неловкость, но и не подумал отступать. – Княжна Диана останется при мне. Княгиню Эйну ждёт всемерная королевская поддержка на княжеском троне. Кончиту я забираю в столицу в качестве официального представителя Железного Княжества при дворе Короля. Хуанита... Чего бы хотела ты, девочка?
- Хотелось бы отправиться с мамой в королевский дворец, но... – младшая Княжна поцеловала руку Его Величества. – Хотя бы на некоторое время, позвольте мне остаться дома с папой и помогать Княгине Эйне.
- Ваша Светлость возьмёт Хуаниту на должность личного помощника? – без улыбки посмотрел на Эйну Ричард.
- С радостью, Ваше Величество! – ответила она.
Всё ещё не веря в реальность происходящих перемен, Эйна попросила Короля о личной аудиенции. Ей показалось, что в ответ он посмотрел на неё слишком по-мужски, оценивающе, а затем пообещал общение тет-а-тет… после конной прогулки. Желающих составить им компанию оказалось, хоть отбавляй.
Эйна давно не испытывала подобного ощущения свободы и просветления. Она скакала по дороге на юг от Айрон Тауэр на застоявшейся в конюшне, своей белой в яблоках кобыле бок о бок с конём Короля. Шкура иссиня-чёрного Ворона лоснилась под лучами солнца. В пятидесяти метрах впереди двигалась группа всадников охраны во главе с Рыцарем Робертом. Остальная кавалькада вежливо пристроилась в паре десятков метров от Короля и Княгини. На удивление Ричарда, Ворон чувствовал своего хозяина великолепно, несмотря на непродолжительное время их прежнего общения. Кобыла Эйны была на пару лет старше королевского скакуна и не обращала внимания на важных персон, чего нельзя было сказать о её хозяйке.