Они тихо растворились в сосновом бору.
Артем вскрыл пакет, достал бумажник, вытащил из него письмо и вздохнул с облегчением. Марка Анны Дмитриевны так и оставалась приклеенной на конверте.
Значит, о марках они ничего не знают. Но этот пройдоха может еще немало вынюхать. Много времени ему давать нельзя. Сложа руки такие ищейки не сидят. Время работало против Артема.
4.
Они очень внимательно просматривали видеопленку похорон олигарха Шестопала. Трижды. Выключив видеомагнитофон, Трифонов вернулся к столу и посмотрел на своих помощников.
— Нуте-с, господа сыскари, какие будут мнения? То, что мы видели Добронравова с Кирой, это мне понятно. Новый директор банка Аркадий Иванович Кузьмин с ними не общался. Ни одного коренастого парня я там не видел, за исключением охранников. Видеопленка нам не помогла. Давайте по порядку.— Трифонов взглянул на Куприянова.
— Уже можно с полной уверенностью говорить о связи нового директора Кузьмина с Кирой Фрок. Вам это подтвердит полковник Потемкин из охраны банка, я собрал свои сведения, и этот факт можно считать неоспоримым. Сколько длится эта связь, мы пока установить не можем. Судя по видеозаписи, Добронравов об измене своей возлюбленной не догадывается. Он даже не знает лично Кузьмина, и Кира делает вид, что не знает. Значит, Кира играет на два поля. Если смотреть на вещи с житейской стороны, то она молодая красивая женщина, банкир тоже интересный парень… Почему бы им не сойтись? По идее она должна сказать старику: «Извини, Давид, я нашла себе достойную пару, он богаче тебя, моложе и я ухожу к нему». Наташа со своими гороскопами права, такая баба должна иметь мужика для души и плоти. Но Кира этого не делает, а наоборот, скрывает свою связь с банкиром. Значит, ей что-то нужно от Добронравова.
— Или их что-то связывает такое, что не позволяет Кире разорвать отношения с Добронравовым,— добавил Трифонов.
— Но связь с Кузьминым, как я думаю,— продолжал Куприянов,— тоже не первый год тянется. Для такого вывода есть некоторые предпосылки. Не очень значительные и весомые, но пренебрегать ими не стоит. Почему Кузьмин после заграницы приехал в Питер? Он же москвич, бывший авторитет таганской группировки. Если потребуется, мы запросим досье на него. Так вот, в конце восьмидесятых — начале девяностых Кузьмин жил на Покровском бульваре и делал деньги на рэкете. Теперь о Кире. В те времена она тоже жила в Москве, у своей бабушки на улице Обуха, и училась в институте. Улица, которая пересекает Покровский бульвар. Вопрос? А почему они не могли быть знакомы с тех самых пор?
— Сейчас не это важно, Семен, С Кирой все ясно,— с грустью заметил Трифонов.— И думаю, что она и есть спонсор художника Леонида Медведева, сидящего в зоне.
Куприянов от удивления приподнял брови.
— Поясни, Аристарх,— добавил Трифонов.
— Сына заключенного Медведева зовут Борис. По адресу прописки он не проживает. Сейчас мы его пытаемся найти. Фотографию его я достал в паспортном столе. По описанию соседей, которые утверждают, будто год как его не видели, Борис — высокий плечистый парень спортивного телосложения, летом ходит в ветровке, джинсах и бейсболке. О нем никто ничего не знает. Он даже с соседями не здоровается. Они считают, что он живет в другом месте. Друзей его мы тоже не нашли. Копаем, одним словом. Сейчас я хочу о другом сказать. Я ездил в район, где живет Добронравов, и мы с участковым нашли того слесаря. Я показал фотографию Бориса. Пятьдесят на пятьдесят. Может, он, а может, нет, но похож. Надо добавить, что снимок сделан на паспорт, когда Борису Медведеву исполнилось шестнадцать. Хочу напомнить, что слесарь видел в квартире женщину в день ограбления и замок не был испорчен. Женщиной могла быть Кира, имеющая ключи от квартиры. Так. Поехали дальше. Давайте вспомним убийство Шестопала. Нет сомнений, что оно было выгодно Кузьмину. Теперь вспомним о конверте с деньгами и заказом, который метрдотель получил от молодого, плечистого, в бейсболке. Помните, столик для спортсменов? Я показал фотографию Бориса метрдотелю. Он сомневается, но расклад уже другой. Шестьдесят против сорока. Борис Медведев ходит в холуях у Киры Фрок. Возможно? Конечно. Она его содержит и дает возможность его отцу безмятежно жить в зоне. Он же ей по гроб жизни обязан. Если так, то Добронравов ни в чем не виноват. Может, он и впрямь порядочный человек, а за его спиной орудует очень хитрая и коварная змеюка, в которой он души не чает? Как вам такой оборот?
— Черт! — вырвалось у Куприянова.— Ну сколько же можно начинать все сначала. Мы так до Владивостока доберемся. Спасибочко.
— Следствие — это лес, Семен,— похлопав по плечу капитана, сказал Трифонов.— К этому надо быть готовым. Входить всегда страшно, но если ты хороший грибник, то без урожая на опушку не вернешься. Самоуверенность в твоей профессии не возбраняется, так же, как и сомнения. Чем больше опыта, тем больше сомнений, но по итогам результат получается лучше.
Кирой интересовались не только Трифонов и его команда, но и Артем. Он очень осторожно наблюдал за женщиной целые сутки. От его внимания не ускользнул тот факт, что за женщиной ведет наблюдение не только он. Развитая интуиция ему помогала в работе и часто выручала.
На следующее утро он встретился с Никой в Летнем саду. Они гуляли по центру города и блуждали по старым улочкам и проходным дворам — Ника ему рассказывала про Достоевского и показывала места, где мог жить Раскольников и старуха процентщица. Серые дома, серое небо, холодный ветер, темные закоулки и подворотни…
— Раскольников не был убийцей, он жаждал справедливости. Я за Раскольникова! — закончила свой монолог Ника.
— Я хоть и вор, как тебе уже известно, но тоже хочу восстановить справедливость. Ради благого дела пойдешь ко мне в соучастницы?
Ника остановилась.
— Ты это серьезно?
— А почему нет. Мне нужна машина с шофером. Ты мне подходишь.
— Грабить ради справедливости? Впервые слышу.
— Я хочу украсть у одного вора сворованное и вернуть хозяину, а вора оставить с носом.
— А если на него заявить? Александру Иванычу рассказать?
— Расскажем, но после. Вор хитрый, его за руку не цапнешь. Вывернется…
— Я согласна. С тобой хоть в печь полезу, но расскажи мне о ком идет речь. И что мы будет делать. Надеюсь, вреда здоровью мы никому не нанесем. Я говорю не о нашем здоровье, разумеется.
— Нет. Вреда здоровью мы никому не нанесем. Наша цель — квартира Киры Фрок. Той самой, в бирюзовом платье с синими разводами, которую ты видела, выходящей из банка «Солюс» под ручку с Добронравовым. Правда, тот по идее сидел прикованным к батарее, но суть не в этом.
— Вот этих образин мне грабить не жалко. Забери у них все, что есть. Адвокат стольких людей облапошил, в том числе и мою мать. И не важно, какие у нас с ней отношения, но он — гад!
— Отлично. У Киры, как ты помнишь, черный «лексус». Такая шикарная Тачка. Она ставит ее в гараж в соседнем дворе. Там двенадцать гаражей. Ее номер восемь. Он хорошо виден с другого конца двора. Ты будешь сидеть в своей машине и наблюдать. Когда она подъедет и откроет ворота гаража, позвонишь мне по сотовому и скажешь одно слово: приехала. После чего заведешь мотор, выедешь из ворот, свернешь направо и проедешь двадцать метров до ее подъезда, а тут и я спущусь.
— Как все просто. А как ты узнаешь, что ее не будет дома?
— С двенадцати до двух она обязана быть на работе. До этого и после она может уйти, но два часа Кира обязана сидеть на привязи. Вот почему ни одно из преступлений не совершается в это время.
— Что ты этим хочешь сказать?
— Ничего, к слову пришлось.
— А банкира убили в три часа.
— Ресторан «Якорь» находится в конце улицы Академика Павлова, а работа Киры — на Каменно-островском проспекте, дом пятьдесят восемь. Пешком от точки А до точки Б пять-семь минут. Но это не значит, что я ее обвиняю во всех смертных грехах. К слову пришлось.
— Значит завтра?
— Да. Тебе придется прогулять институт.