Преобразила любовь принцессу, стала она ещё краше, а счастье наполнило душу и сердце нежностью. Все заметили перемены, не стал исключением и король. Мудрым и справедливым был король Шарли, понял он: в сердце его дочери властвует любовь. Печалило его лишь то, что скрывала Стелла от него своего избранника. Однажды за ужином Шарли заявил:
— Дочь, я желаю, наконец, увидеть избранника твоего сердца.
Испугалась принцесса слов отца, подумала, что отнимет он у неё счастье, не даст благословение на брак с Эдгардом. Хоть и текла в жилах любимого королевская кровь, да не имела она цены среди людей. Поникли плечи девушки, но не посмела она перечить отцу:
— Непременно, батюшка.
Тем же вечером рассказала Стелла Эдгарду о требовании отца, а он лишь улыбнулся и успокоил принцессу:
— Ни о чём не волнуйся, Стелла. Ступай в замок, попроси отца устроить бал через три дня. На том балу я появлюсь со свитой многочисленной и дарами бесценными, попрошу руки твоей и благословения.
Так и сделала девушка. На третий день созвали бал, много гостей на него съехались, всех любопытство одолевало: кого же посчитала достойным избранником принцесса Стелла. Вот уж и вечер открыли первым танцем, а Эдгард так и не появился. Запереживала, забеспокоилась девушка, но сердце трепетно и нежно успокаивало буйную голову. Ведь только сердце всегда знает правильный ответ. Успокоилась принцесса и стала терпеливо ждать любимого.
После третьего танца раздался звук фанфар, такой торжественный и звонкий, что все остальные звуки стихли. Распахнулись двери замка, и вошла в зал длинная процессия в дорогих одеждах с многочисленными дарами. Сложили подарки к ногам короля Шарли и расступились, открывая дорогу принцу Эдгарду.
— Здравствуй, король Шарли, — произнёс громко и уверенно юноша, любовь к Стелле придавала ему смелости. — Я — принц Эдгард — пришёл сюда просить руки вашей дочери и благословения. Клянусь любить и защищать принцессу Стеллу всю жизнь.
Тронули короля слова незнакомого юноши, почувствовал в них искренность и преданность. Захотел он испытать Эдгарда, и силу его любви к Стелле.
— Что ж, вижу я — намеренья у тебя благородные и чувства настоящие, — загадочно произнёс король. — Только не могу я отдать дочь свою единственную за первого встречного, должен ты доказать поступками своими истинность слов, произнесённых тобою.
— Я готов на любой подвиг ради любимой, — отвечал королю Эдгард. — Всё исполню, что пожелаешь.
— Тогда слушай! — обрадовался Шарли. — Есть, говорят, на свете Меч Всепобеждающий, Мантия Невидимости и Скатерть Самобраная. Хочу, чтобы ты принёс их мне. Сроку даю немного: девять дней и девять ночей. Не принесёшь сокровища на десятый день — не бывать тебе мужем моей дочери. Принесёшь — в тот же день обвенчаетесь.
Не просто так король Шарли выбрал три этих предмета. Хотелось ему защитить своё королевство от посягательств вражеских, укрыть близких в минуты опасности невидимым покровом и накормить всех голодающих, кто придёт к нему в королевство. И сам он давно разыскивал эти сокровища, но не нашёл даже следов.
Эдгард же только улыбнулся, склонил голову, принимая условия короля.
— Немедленно отправляюсь я за сокровищами, а вы готовьтесь к свадебному пиру.
Поклонился принц Эдгард и вышел из бальной залы. Стелла побежала вслед за ним, догнала и упала в его объятья, горько рыдая. Снова разум возобладал над чувствами, не верила она, что в такой короткий срок можно отыскать эти сокровища.
— Не плачь, моя Стелла, — успокаивал девушку Эдгард. — Так случилось, что принадлежат сокровища моей семье. Ведь дно морское хранит больше тайн, чем ведает род людской. Мне лишь надобно собрать их воедино. Дело это трудное, но выполнимое.
— Любимый, возвращайся скорее, — грустно вздохнув, попросила Стелла. — Не могу себе представить, как проживу без тебя эти дни.
Влюблённые разлучились с тоской в сердце и печалью в душе, ведь никогда они прежде не находились вдали друг от друга так долго.
Меж тем в замке состоялся другой разговор. Король Шарли пригласил на торжество правителя соседней страны короля Арнольда. Он, увидев Эдгарда, догадался об истинной его природе. Злая обида и зависть обуяла короля Арнольда. Не смог он сдержать гнева, подойдя к Шарли, воскликнул: