Поворачиваюсь к карете и вижу — отец Анны прислонился к огромному колесу, изо рта у него течет крвоь. Перед ним кулями валяются порубленные, измочаленные трупы врагов. Но этих самых врагов еще много! Бегут, торопясь добить раненых!
А ранены все. В отце Анны торчат три стрелы — две в груди, одна в боку. Как он еще жив — совершенно непонятно. Как танк с пробоиной в борту — дымит, но башней ворочает и отстреливается от «бесов». Видел такое в Сирии.
Анна — стрела в левом плече. Ее мать — тоже стрела в плече. Но стоят — меч в руке, готовы к бою.
Сплетаю сразу два маленьких огнешара — прикидываю, что по мощности они будут как наступательная граната. Сплел быстро, буквально за секунду — это не гаубичный снаряд ваять! Швыряю в атакующих — просто, будто кидаю снежки. Мда…снежки…первый попал в здоровенного детину с рыжей бородой, заплетенной в косички. Ну вылитый викинг, черт подери! И откуда они тут взялись…
Бороде досталось. Как и остальным частям тела. А вот голова осталась почти целой! Она покатилась к ногам замерших в ожидании моих соратников, а все остальное до самых колен превратилось в…не знаю, во что оно превратилось. Просто не стало всего этого, да и все тут. Ах да! Руки еще уцелели — по локти. Одна даже еще подергивается на рукояти меча.
Я ему в живот попал. А вообще-то целился в грудь! Нехорошо-с. Двадцать сантиметров от центра мишени. Впрочем у меня есть отмазка — я привык, чтобы объект, который бросаю в цель, имел хоть какой-то вес, а у сгустка силовых линий веса нет. Вот и обосрамился. И неважно, что бросал левой рукой — я обеими владею совершенно одинаково.
Второй бросок пришелся точно в цель, и получился даже неожиданно успешным — сразу двоих. Шар прилетел в голову одному, рядом бежал другой — бах! И оба продолжают бежать без голов. А без головы, понятное дело, долго не побегаешь, и даже аэроплан не собьешь. («Голова отлетит, но тело сделает несколько шагов, прицелится, и выстрелом собьет вражеский аэроплан» Швейк)
Ну а после того, как я завалил этих троих, дело пошло веселее. Теперь я представлял собой что-то вроде «крупняка», стреляющего силовыми шарами примерно с той же скоростью, как и старый добрый КПВ. И эффективность такая же — при попадании пули пулемета КПВ человека просто расплескивает как гнилой арбуз.
Через минуту от нападавших остались только ошметки. Часть наемников, осознав, что происходит что-то не то, рванули в бега, но спаслись максимум человека два или три — я швырялся огнешарами им вслед, и для моих силовых сгустков не были препятствием ни деревья, ни заборы — выносил вместе с забором. Перестал «стрелять» только после того, как беглецы завернулись за дом на углу — ну не через дом же палить? Во-первых, ни к чему жертвы среди мирняка. Во-вторых, какой смысл швыряться, когда цели уже не видать? Только усиливать разрушения и хаос.
Обежав карету, постарался достать второго снайпера, или нескольких снайперов — спрятавшихся на крыше. Теперь все здание уничтожать не стал, да и вообще его уничтожать не стал — всплыло новое знание, как раз подходящее для ситуации.
Раскаленные силовые нити взмыли в воздух, протянувшись на расстояние примерно сорока метров, и стали опускаться на землю, на мой взгляд медленно, очень медленно (я ведь в боевом режиме!), но на самом деле — просто пали на крышу дома, как самая настоящая рыбацкая сеть. Только смертельно опасная сеть.
Я знал, что будет дальше, потому даже не поморщился, когда раздались дикие, истошные крики людей, тела которых кромсали раскаленные нити. Извините — тут нет конвенции о запрещении особо жестоких видов оружия. Что сумел — то и применил, и никто меня за это не будет порицать. И сниться эти «бесы» мне не будут. Очерствела у меня душа, и давно.
Ну а теперь очередь раненых. Они все стоят на ногах, готовы к бою, а значит — скоро будут здоровы. В конце концов — архимаг я, или мимо пробегал? Полечим чего уж там…
Интересно все-таки, какая это сволочь нас пыталась помножить на ноль? Жаль, что нет «языка», я бы его как следует допросил.
Хотя…посмотрим! Ага…вон, парочка теней стоят на телами. Вот и «языки»!
Но это потом. Все — потом! Вначале лечение раненых.
Глава 12
— Имя?
— Чье имя?
— Твое, чье же еще? — бросаю раздраженно, и понимаю, что не прав. Призрак — уже не человек. Это информационный сгусток, файл, можно сказать — компьютер. И вопрос надо задавать правильно, иначе получишь то, что…получишь.
— Мое имя Эрдан Завар.
— Почему напал на карету?