Киваю, смотрю на Анну. Она увлечена своими дурацкими рыбами, и не обращает на нас никакого внимания.
— Анна! — зову я, и девушка оглядывается, смотрит на меня будто пытаясь узнать, и как-то сразу, в секунду становится серьезной — Нам пора. Извините, мы уже уезжаем.
— Это опасно — хмурится мужчина — Я пошлю с вами охранников. Тех, что остались в живых. И карету дам.
— Вот только не карету! — усмехаюсь я — На ней ведь ваш герб. Очень не хочется на обратном пути попасть в засаду.
— А с чего вы решили, что засада была на нас? А не на вас? — хмурится мужчина — Есть такие данные?
— Есть — киваю я, и начинаю сочинять — Один из раненых был еще жив, когда я его допросил. Один из нападавших, само собой. Так вот он мне сказал, что охотились за вами. Хотели убить вас. А еще — забрать печать, которая висит у вас на шее. Висит ведь?
Мужчина потрогал грудь, медленно кивнул, взгляд его снова недоверчиво уперся в меня. Похоже, что он вспоминает место боя, и прикидывает — где это и как я мог кого-то там допросить. И не находит такой картинки в голове. Сейчас он спишет все на ранение, что мог получить помутнение сознания, и…в общем-то, все. Ну а нам и правда надо сваливать, и побыстрее.
— Ищите осведомителя среди слуг — продолжил я, глядя в глаза хозяину поместья — Того, кто выходит за пределы стен, и того, кто мог знать о письме. Он сообщил сведения своего нанимателю, а тот уже нанял наемников. Кстати, я случайно узнал одного из них — он работал на некого капитана Келлера. Если сумеете достать Келлера — узнаете, кто вас хочет убить, и почему.
— Келлер…Келлер…вы уверены? — взгляд мужчины сделался жестким, пронзительным — Это точно его люди?
— Точнее не бывает — выдержал я его взгляд, и задумчиво изложил свою версию событий — Сдается что ваши родственники никак не дождутся вашей смерти. Вас, и вашей супруги. Если бы они взяли вашу печать — подделать подпись совсем даже несложно. Уверен, у них есть документы с вашей подписью. Вы якобы оставили завещание, датированное задним числом, и скрепленное вашей печатью. Нужна ваша кровь? Да запросто — ее из вас вылилось целая кастрюля. Вы умираете, вас опознают, появляется завещание, и…тот, кто организовал нападение, получает все, что хотел. Элегантно, красиво, хоть и не очень дешево. Но куш стоит того. Предполагаю, что вы богатые люди. Только они просчитались. Не надо было нападать, когда в карете с вами едет боевой маг. Кстати: а почему вы не воспользовались магией? Почему бились в рукопашную?
— Я не боевой маг — буркнул собеседник — И супруга тоже. Мы вообще-то специалисты по защите. Артефакторы. У всех свои возможности, не так ли? Нашими огнешарами только если печку разжечь! Кстати, господин Син…такой устрашающей мощи как у вас я давно не видал! Даже — вообще никогда не видал! Чтобы одним шаром уничтожить дом, буквально расплавить его…это какую же силу надо применить! Потрясающе. Это — потрясающе!
— Не напоминайте — скривился я — Там ведь могли быть люди.
— Люди?! — хмыкнул мужчина — Так нападавшие оттуда, из этого дома и выбегали! Разве не заметили? Еще неизвестно, сколько их пряталось внутри. Так что ваши действия абсолютно оправданны, не корите себя. Да, примененный снаряд излишне могуч, но так что с того? Лучше уж применить большее усилие, зато наверняка!
Он помолчал, мрачно добавил:
— Не хочется верить, но вы правы. Это слуги нас сдали врагу. И самое печальное — они ведь живут у нас много, очень много лет! Я им доверял, как себе. И вот…
— Как сказал один стряпчий: «Все зависит от высоты налития бокала!». Дали вашим слугам столько, что они не смогли отказаться, вот и сдали вас, как чужих. Впрочем — вы и есть для них чужие. Не родня ведь. Впрочем, и родня бывает хуже чужих. Думайте, кто на вас организовал покушение. Хотя…скорее всего вы уже знаете, по глазам вижу. Но нам с Анной и правда пора.
Я взял Анну за руку, и мы встали рядом, глядя на грустных, как-то сразу постаревших ее родителей. Ни они, ни мы не могли найти, что сказать на прощание. И тогда взяла слово Анна:
— Я знаю, что во все происшедшее трудно поверить. Я и не собираюсь вас уговаривать верить нам. Случилось так, как случилось. Я хотела увидеть вас…в последний раз, и сказать, что очень вас люблю. Очень. И буду помнить всегда, что бы со мной ни произошло. Я увидела вас, сказала все, что хотела, и…прощайте. Скорее всего, больше мы не увидимся.
— Как не увидимся? — мать Анны даже побледнела — Так нельзя! Дочка…
— Я не хочу надоедать вам…не хочу портить жизнь. Там лежит мое тело (Анна указала на мавзолей), душа отказалась уходить, пока не скажет вам все, что хочет сказать. Я…сказала. И теперь свободна. Простите.