— Ты врешь! Ты все врешь! — выкрикнула Эллера, чувствуя, как щеки ее краснеют. И не от того, что кто-то увидел ее интимные места. Плевать на это…тем более после того, через что она прошла за эти дни, девушка наверное на всю оставшуюся жизнь лишились какого-либо нормального женского стыда.
— Вот что, подруга… — устало сказал ворк, медленно, с видимым усилием поднимаясь с ковра — Я сейчас освобожу тебя, и ты пойдешь отсюда куда глаза глядят. Вот как ты есть — в натуральном виде — так и пойдешь. Похоже, что ты просто истеричная дура, а истеричные дуры мне не интересны. Я выполнил свой человеческий долг — освободил тебя, вылечил, больше ты мне не нужна. Только сразу хочу предупредить: это — пыточная некого полковника Элрона, который тебя и захватил в плен. И который тебя истязал. Вон он, плачет, кается, рассказывает все, что у него спрашивают. Злые люди слабы. Они умеют только лишь мучить других людей, но сами терпеть страдания не могут. Но это неважно. Важно то, что сверху, на земле, поместье охраняют подручные Элрона, его доверенные люди. Вполне возможно, что они тебя прекрасно знают, и даже пользовались твоим телом. Скорее всего, как только ты выйдешь наверх — тебя там и прихватят. Ну а что с тобой сделают — ты уже знаешь.
Ворк помолчал секунды три, видимо собираясь с мыслями, продолжил:
— Этот парень, что сейчас…хмм…общается с негодяем — выглядит как сын этого подлеца. Совершенно один в один. Потому мы и смогли сюда пройти. А теперь думай, если у тебя остались хоть какие-то мозги! Если ты отличаешься от глупой курицы!
Последние слова ворк почти выкрикнул — раздраженно, зло, как если бы на самом деле разговаривал с тупой, избалованной девчонкой, неспособной отличить правду от лжи. И не то чтобы Эллере стало стыдно, нет…она как-то сразу потеряла боевой настрой. А если и правда? Все выглядит так, как если бы…
И тут вдруг путы, связывающие ее, исчезли! Эллера пискнула, и повалилась на пол, едва не порезавшись о меч, который так и держала в руке. Ворк же повернулся к девушке спиной, как бы демонстрируя, насколько сильно он ее презирает. Настолько, что даже не считает необходимым беречься.
Эллера встала на ноги, с досадой отбросив меч в сторону — что толку от меча, если противник может связать тебя покрепче, чем стальными оковами? Сильный маг, очень сильный! И…красивый парень. У Эллеры вдруг похолодело в животе и ей вспомнились его одобрительные, хоть и скабрезные слова, когда он ее осматривал со всех сторон. Ей почему-то было приятно, что он так одобрительно, хоть и грубовато о ней отозвался.
А потом она пошла туда, где на жутком приспособлении сидел человек…которого она знала. И которого ненавидела всей своей душой. Это он насиловал ее всеми возможными и невозможными способами, это он сдирал с нее кожу, и радостно похлопывал по сочащейся кровью трепещущей плоти, это он засовывал в нее палки, и…
Эллера вздрогнула, вспомнив, и ее внутренности отозвались дрожью и непроизвольным спазмом. Они помнили. И Эллера все вспомнила. Совсем все. До самой последней детали, с начала и до конца. И да, ворк…этот парень был прав. Вот он, настоящий виновник, сидит на мерзком изобретении больного мастера. Она тоже тут недавно сидела. И снова у Эллеры заныло, только теперь уже между ног, и она постаралась выбросить воспоминания о пытках из головы, оставив лишь холодную ненависть и решимость.
Парень, что стоял рядом с пытаемым, был похож на него, как две капли воды. Только поменьше объемом, посуше, да и посимпатичнее. Взрослый мужчина когда-то был таким же симпатичным, привлекательным парнем, но от времени обрюзг и отяжелел. Но даже сейчас — он был силен, плечист и опасен. Был опасен. Теперь, сидя на «коне» и воя от боли, он вызывал лишь омерзение и…нет, не жалость. Жалости не было. Только гнев и желание убивать. Эллера никого и никогда так не ненавидела, как эту мразь!
— Привет — сказал парень, повернувшись к девушке — Как себя чувствуешь? Петр хорошо потрудился, от тебя ведь только ошметки оставались. Этот тип тебя пытал?
— Он — с ненавистью вдохнула девушка, руки которой тряслись от возбуждения, а может еще и от слабости.