Столь открытых оскорблений допускать было нельзя. Льешо старался говорить спокойно, однако гнев дал себя знать и в блеске глаз, и в трепете ноздрей.
— Чимбай-хан сумел за одну-единственную ночь окружить нас городом в десятки тысяч жителей, — парировал он. — Я бы поостерегся называть его невеждой!
— Я вовсе не имел в виду самого хана…
Льюка внезапно побледнел от страха.
— Так умей проявить должное почтение к его слуге.
Льешо повернулся спиной и к брату, и ко всей изумленной компании. Очевидно, эта стычка ознаменовала кризис их отношений, и ему не удалось разрешить сей кризис наилучшим способом. Но что было, то было, и принц постарался разговаривать с гостем как можно спокойнее. Ни сам Болгай, ни Карина не обратили на раздор между братьями ни малейшего внимания.
Болгай на раскрытой ладони протянул девушке крошечную кость:
— Лебедь напился из серебряной реки и вернулся на святую гору.
Карина с улыбкой приняла подношение.
— Мама так любит ваши письма, — заметила она. Очевидно, лебедь представлял собой какое-то сообщение, а серебряная река могла означать чернила. Льешо не заметил на косточке никаких надписей, но сомневаться не приходилось: целительница Мара увидит куда больше. Игра в загадки начинала казаться интересной.
— Все мы сопровождаем Льешо в его испытании, — продолжила Карина рассказ, одновременно запихивая косточку в крошечную сумочку на серебряной цепочке. — В окрестностях Дарнэга, в старой гостинице, на нас напал отряд карателей. Они хотели захватить принца и отвезти его злобному магу, который живет где-то на юге. Но получилось так, что им достался старший брат Льешо и двое его друзей. Мы же сами идем из разрушенного Акенбада и надеемся освободить заложников еще до того, как враги сумеют встретиться со своим хозяином.
— Птицы летают в полях перед вами, а хищники рыщут по вашим следам.
Льешо сумел понять и эту загадку. Птицы означали стрелы во время битвы, а хищники — тех плотоядных, которые появляются на поле после нее. С каждой минутой шаман казался все более знакомым. Уж не сопровождал ли он участников Долгого Пути на невольничий рынок? Но нет, Есугей заверил, что никто из членов клана не принимал участия в налете на Фибию. Но вот сон в поле, беседа со Свином…
— Мы не могли встречаться раньше? — поинтересовался принц, стесняясь спросить прямо, не приходил ли этот человек в его сон в виде горностая.
Странный человечек застыл, потом одобрительно похлопал юношу по плечу:
— Острый нож режет глубоко.
Комплимент заставил Льешо покраснеть. Да, теперь он все вспомнил: горностай в густой высокой траве. Свин советовал довериться этому человеку. Но принц не успел продолжить беседу, мастер Ден крепко, но осторожно сжал его руку.
— Время молитвы, — объявил он. — Чимбай-хан захочет встретиться с тобой сразу после восхода Великого солнца.
Учитель повел всех — и капитанов, и простых воинов — на небольшую полянку возле лагеря.
Устроившись неподалеку, Болгай внимательно, с искренним интересом наблюдал, как чужестранцы построились в ряды во главе с капитанами и самим принцем. Карина не стала заниматься вместе со всеми, а подошла к шаману, по пути приводя в порядок свой затейливый наряд.
Мастер Ден начал ритуал с «Красного солнца», и Льешо медленно, лениво потянулся, словно стремясь достать до неба и поприветствовать восход. Затем последовала «Текущая река». Мастер провозгласил «Ветер на просяном поле», и, исполняя упражнение, Льешо действительно ощутил, как в волосах его гуляет свежий ветерок, как склоняется трава под ногами, как наполняется дыханием и силой кровь. В эту минуту раздался звук бубна. Принц оглянулся и увидел, что шаман, словно горностай, бегает вокруг Карины и бьет в бубен, а девушка прыгает и вьется, словно настоящий тушканчик.
Зрелище оказалось настолько удивительным, что Льешо прервал упражнение и шагнул к веселящейся паре. Странно, но никто, кроме него, не обратил на странную, завораживающую музыку ни малейшего внимания. Принц же отдался ритму всей душой и всем телом. Руки и ноги внезапно перестали подчиняться — они сами собой пустились в пляс; разум же лишь пассивно воспринимал все происходящее, не в силах контролировать действия.
Звук бубна волнами пробегал по коже, по волосам, унося вдаль, отделяя душу от тела. Карина и странный гарн танцевали, и Льешо танцевал вместе с ними. Болгай начал кружиться, и принц обнаружил, что, словно зеркало, повторяет все его движения. Ноги юноши уже не касались земли; он бесстрашно взлетел в воздух, который держал его так же надежно, как когда-то волны Жемчужной бухты.
Музыка неожиданно прекратилась. Льешо тут же съежился, словно марионетка, у которой сломали палочки. Он не мог ни пошевелиться, ни прикрыть от яркого солнечного света глаза, однако это его совсем не волновало. Главным оказалось то, что давно живущая в его душе боль, с которой он настолько свыкся, что почти не замечал ее присутствия, неожиданно куда-то исчезла. Льешо, словно дитя, погрузился в блаженную пустоту. На волне мысли внезапно промелькнул вопрос — «не сон ли это? » — и, словно дым, растворился в блаженной улыбке.
— Льешо?
Светлеющее утро заслонила чья-то тень. А, это мастер Ден и музыкант — они стоят против солнца. А рядом с ними старшие братья. Шокар выглядит так, будто готов на месте уничтожить то, что заставило принца без сил лечь на траву, а Льюка смотрит сверху вниз, обдавая поистине зимним холодом.
— Льешо? Ты не спишь?
Голос мастера Дена звучал сурово, и юноша невольно спросил себя, чем провинился на сей раз. Но сейчас они не на Жемчужном острове, и учитель давно не разговаривал с учеником таким тоном — со времени гладиаторских боев в провинции Фаршо.
— Он не дышит, — настойчиво, сердито и испуганно говорил Шокар, крепко сжав кулаки. — Почему он не дышит?
Брат так смотрел на мастера Дена, что Льешо хотелось попросить его не бить лукавого бога.
Да, сначала надо что-то сделать с дыханием — его сейчас действительно нет. Он хотел бы пожаловаться Карине. А вот и она! Ее голос хорошо слышен — звонкий, как у жаворонка, и настойчивый, как у сороки.
— Пропустите. Я должна его осмотреть.
С сосредоточенным выражением лица целительница опустилась на колени. Ловкими сильными пальцами она провела по шейным позвонкам, проверяя, все ли они целы, добралась до затылка, а потом так запрокинула голову, что горло оказалось растянутым, а подбородок устремился прямо в небо. И в тот самый момент, когда юноша пытался решить, вспомнит ли он когда-нибудь, как люди дышат, Карина наклонилась и поцеловала его в губы. Нет, это был не поцелуй. Она просто вдула ему в рот воздух. Он проник в легкие, а девушка нажала на живот и выдавила его обратно. Повторила эту процедуру еще раз и еще, и скоро Льешо вспомнил, что значит дышать. Он вдохнул, а потом выдохнул так медленно, словно все его существо превратилось в один сплошной воздух и пыталось через рот вырваться на волю. Наконец он выдохнул всего себя и, оказавшись плоским, словно пустая баклажка, снова вдохнул. Посмотрел вокруг:
— Что случилось?
— Ты потерял сознание, но уже приходишь в себя, так что все будет хорошо.
Собачьи Уши зашел с другой стороны, чтобы не мешать Карине, и крепко сжал руку принца.
Льешо улыбнулся, согретый сочувствием, окружавшим его словно солнечный свет. Впрочем, карлик ошибался.
— Неправда, я не терял сознание. Ты видел, как я летал?
— Кажется, не очень четко рассмотрел, — задумчиво ответил Собачьи Уши.
Карина махнула рукой, отметая все сомнения:
— Разумеется, летал. Так всегда бывает: когда только учишься, поначалу забываешь дышать. Со временем все придет в норму.
— Но есть ли у него это время? — угрюмо уточнил карлик. Сидевший недалеко от принца Болгай поднялся на ноги и сурово посмотрел прямо в глаза мастеру Дену.
— — Три привязаны к дереву, но четвертая все еще свободна.