Спустя считанные минуты, раздался оглушительный рев гудка. Объявили о посадке на корабль, и на мостик взошли первые пассажиры.
А я не находила себе места, готова была кусать пальцы.
И вот очередь дошла до нас.
— Я сделаю все, что вы захотите, — сорвалось с моих губ прежде, чем я смогла понять двусмысленность произнесенных слов. Но именно они заставили морканца запнуться в паре шагов до деревянной конструкции.
— Неужели?
Я закивала головой.
— Даже, если я заставлю тебя выполнять работу горничной?
Я снова закивала. Работать руками я умела, несмотря на благородное происхождение. В магической академии, где я училась, все были равны и подчинялись единому своду правил, одним из которых было самообслуживание. Запрещалось даже применять бытовую магию, чтобы, так сказать, закалить в нас — молодых адептах, не познавших все прелести жизни, дух свободной и независимой личности, и окажись мы в суровых условиях, без слуг и денег, могли быстро адаптироваться к ситуации.
Мужчина нахмурился, и уставился вдаль.
Небо над головой резко посерело. Налетел порывистый ветер, срывая атласные ленты с волос столпившихся возле корабля барышень и женщин. Вдалеке сверкнула молния.
— Пожалуй, ты права. Погода не благоволит путешествовать морем. Отправимся воздухом.
Я еле сдерживала себя, чтобы не улыбнуться, но морканец и без того заметил, как загорелись мои глаза. Мы пошли в противоположную от корабля сторону.
По дороге, к белому зданию, я все же осмелилась задать вопрос относительно моих теперешних обязанностей.
— Так, я буду вашей горничной?
— Из того, что мне необходимо, ты делать не умеешь. Так, что нет. Горничной тебе не быть. Но… — он посмотрел на постамент морского царя и что-то сказал на морканском, а после продолжил, обратившись уже ко мне: — Будешь должна желание.
Счастливая улыбка сползла с моего лица. Ну, вот… теперь разгадывать не одну загадку, а две.
Мы вошли в просторный холл. Я так и держала морканца под руку, подмечая как завистливо на нас смотрят лощенные мужчины и напомаженные женщины.
— О, лорд Блувейн, скорее, экипаж уже давно готов. Ждем только вас. Если бы ваш посыльный не известил нас, последняя карета уже бы отбыла, — к нам навстречу вышла эффектная дама в ярко-красном платье. Ее шляпка с черными перьями придавала ей весьма загадочный и туманный образ. Меня удивило, что она не заискивала и не кокетничала с морканцем, как остальные. Такая холодная и верная своему делу особа. Она определенно мне нравится.
Нас повели по длинным коридорам, увешанным огромными полотнами, на которых в основном были изображены морской король и все морское, кое-где встречались даже гипсовые бюсты, что привело меня в дикое замешательство. Насколько сильно здесь любят и ценят своего короля!
Когда мы вышли во двор, я запнулась, разглядывая новый транспорт для путешествия.
Продолговатая карета, похожая на сани и запряженная пятеркой уродливых огромных горгулий, стояла в нескольких десятков метров от нас. Их кожистые крылья еще были сложены, а зубастые пасти что-то тщательно пережевывали. Подойдя еще ближе, меня едва не стошнило.
Они безжалостно рвали своими скрученными когтями пушистых зайчиков, лакомясь нежным мясом и окропляя проросшую сквозь брусчатку траву в алый цвет, а одна из горгулий повернулась к нам и уставилась прямо на меня, держа в лапе еще дергающегося в конвульсиях обезглавленного зайца.
Кажется, я пропустила мимо ушей, когда нам велели занять свои места. Если бы не морканец, придерживающий меня за талию, я бы давно бросилась наутек. Перед глазами плыло, рвотные позывы усиливались. Мужчина, оценив мое состояние, что-то буркнул, и открыв дверь, поволок вглубь кареты, усаживая меня возле окна. Его голос доносился отдаленно, как сквозь толщу воды. Я не слышала, что он говорил, перед глазами до сих стояли мертвые тушки жестоко убиенных зверушек. Конечно, я знала и понимала, что хищники не могут питаться травой, но все равно не могла спокойно смотреть на смерти зверей. Да, как-то раз я попала, по случайности, на занятие к ведьмам, отец откачивал меня два часа, даже настойка первоцвета не помогала.
Я прикрыла глаза, чтобы успокоится, а когда открыла, заметила, что на пустующем напротив диване уже сидели две девушки. Обе черноволосые, черноглазые. Только одна была заметно старше. И они с любопытством посматривали то на меня, то на морканца.