— Вы когда-нибудь перестанете хватать меня как дикарь? — вырвалось у меня. И мне бы остановиться, но, если не выговорюсь, станет только хуже. — Вы врываетесь в мои покои совершенно обнаженным, злитесь на меня не понятно, из-за чего, хотя я, признаю, что тоже не всегда бываю деликатна, но вы… вы даже не знаете элементарных правил…
— А это что?
Он словно не слышал моей тирады, наклонился ниже, и выудил из-под толщи воды промокший листок бумаги. Слов уже не разобрать, чернила потекли, превращая строки в расплывчатые кляксы.
Я уставилась на листок. Ну, вот… Все пропало.
— Что это? — переспросил морканец. В его голосе зазвучал металл. — Мне еще раз повторить?
Он меня встряхнул как тряпичную куклу. Хлипкие шпильки, удерживающие несложную прическу, булькнули в воду, а волосы водопадом обрушились на плечи.
— Отпустите меня, — потребовала я, не отводя свой взгляд от его прожигающих душу глаз.
Но мужчина и не думал меня отпускать, силой рванул на себя, вдавливая в свое каменное тело и вышибая весь воздух из моей груди. И даже сквозь слои одежды я почувствовала неистовый жар, исходивший от него.
Мои глаза округлились, я хотела вздохнуть и не могла. Вспомнила, как он накинулся на меня, терзал губы, и внутри все перевернулось. Я смотрела на него, боясь пошевелиться, будто замерший в ожидании помилования кролик, схваченный безжалостным хищником.
Морканец тоже молчал. Молчал, но не отводил взгляд. Страшный. И красноречивый.
Не знаю сколько бы играли в «гляделки», но нас прервал мелодичный женский голос:
— Лорд Блувейн?
Мы оба обернулись, и наткнулись на нашу попутчицу. Лучезарно улыбаясь, она шагала в нашу сторону. Ее фисташковое платье разлеталось при ходьбе, что придавало ее образу некое очарование, волшебство, словно это и не девушка вовсе, а лесная фея, только вылетевшая из родного гнезда.
— Вечером мы с тобой еще поговорим, — прошептал мне на ухо морканец, отчего мурашки пробежали горячей толпой от макушки до самых пят, пока девушка не остановилась возле нас.
Опомнившись, я запротестовала, забарахталась в стальных объятиях, однако было поздно, девушка заметила меня, и с ее лица на миг сползла улыбка, или мне показалось?
— Эмилия? Какой приятный сюрприз! — скалясь, молвила девушка. — Не ожидала, что вы задержитесь в Вургарде.
— Признаться, честно, я тоже, — нацепив удивление, мне все же удалось отлепиться от морканца и перевести дух, чтобы обратиться к моей спасительнице. — Но обстоятельства сложились иначе.
Морканец, как и положено лорду, поднес к губам аккуратную девичью ладошку и легко поцеловал. Не знаю почему, но этот, казалось бы, обыденный жест приветствия меня задел. И то, каким взглядом смотрела на морканца девушка. Но про себя вдруг усмехнулась… Этот холодный лед тает, только в руках совей невесты. Так, что милая не старайся…
— У вас что-то произошло? — обеспокоенно спросила девушка, переводя взгляд от меня к морканцу, и обратно.
— ДА!
НЕТ!
Наш противоречивый ответ озадачил девушку. Стоит ли говорить, что положительный ответ принадлежал тому, кто не знает слова «ложь».
— Эмилия, довольно прыткая особа. Так и норовит ввязаться в новые неприятности, которые с легкостью находит на ровном месте. А ведь я обещал доставить ее целой и невредимой.
Мне жутко хотелось ему ответить, но не при постороннем человеке. Поэтому я часто дышала, сжимая ткань платья.
А девушку похоже позабавила ситуация. Она легко и понимающе улыбнулась, и обратилась уже ко мне:
— Мы с сестрой остановились неподалеку. Там готовят просто восхитительные блинчики. Не желаете присоединиться к нам за трапезой? Сестра была бы рада вас увидеть.
— Это замечательная идея, — опередил меня мужчина и по-собственнически устроил мою руку на согнутом в локте предплечье.
Сопротивляться не стала. Поскольку очень сильно проголодалась, и готова была съесть аж целого зажаренного кабана без овощей.
Небольшое гостевой дом стоял в нескольких кварталах выше от городского фонтана. Всю дорогу до него девушка непрерывно болтала, морканец ее внимательно слушал, не перебивал, лишь изредка задавал нужные вопросы. Мне даже показалось, что он, как и я, не вслушивается в ее болтовню, а думает о чем-то своем, изредка посматривая на меня.