Теперь я осталась один на один со своим палачом.
Пусть этот бой будет для меня последним, но я не позволю пирату выполнить свой обряд. Если и погибнем, то вместе…
Внизу живота неприятно кольнуло, пришлось ослабить нити корсета, чтобы не пердавливать талию. Видимо перенервничала вчера, да и ночью плохо спала. Меня мутило, а от запахов становилось еще хуже. Хорошо, что замок спал. И никто не видел, как я бегаю на кухню за новой порцией соленых орехов. Они были моим облегчением, когда вновь накатывала тошнота.
Служанки бегали, суетились, упаковывая мой багаж. Родители мило беседовали внизу с моим мужем. Ведь теперь ко мне должно обращаться не как к Эванс, а как к герцогине Бейрих. Все поздравляли меня, стоило мне попасться им на пути, желали счастья и долгих лет жизни… которых, к сожалению, у меня осталось совсем немного…
Спускаясь по лестнице, я наткнулась на синие пронзительные глаза. Немного притормозила, рассматривая прервавшую беседу троицу. Отец грустно улыбался, а матушка, едва взглянув на меня, отвернулась.
— Драгоценная супруга, вы очаровательны, — улыбаясь, мужчина отвесил комплимент, на который я никак не отреагировала, молча продолжила спускаться, с выгоревшими чувствами.
Как так получилось, что самые близкие люди, сейчас были так далеки от меня? Почему они не слышат меня и не видят подлого обманщика?
Мы вышли на улицу, и я втянула прохладный воздух, наполненный предгрозовым ароматом. Будет дождь.
Пират и отец отошли в сторону, и я посмотрела на матушку. Только сейчас я заметила распухшие от долгих слез покрасневшие глаза и нос, пухлые губы дрожали, как и руки, теребившие изрядно помятое в одном и том же месте платье.
— Мама, — тихо позвала я и родительница подняла на меня раскаивающиеся глаза. — Надеюсь, мы когда-нибудь снова встретимся.
Мои слова подействовали не хуже спички над бочкой пороха. Матушка прижала меня к себе, так крепко, словно не хотела отпускать, так, будто знала, что это наше последнее объятие.
— А где Мелисса? — я обвела взглядом всех столпившихся, но так и не увидела сестру.
— Она заперлась у себя в комнате. Не желает выходить. Винит отца за то, что он подписал брачный договор, — всхлипнув, ответила матушка, вытирая шелковым платком новые слезы.
Я подняла голову. В маленьком окошке, на подоконнике сидела, поджав коленки, сестра, а вокруг нее кружилась целая стая тех бабочек, которых мы часто посылали друг другу. В ее глазах читалась грусть и обида. Я создала такую бабочку, сказав на прощание то, что рвалось наружу, и послала ее в воздух, наблюдая, как она парит под темным небом ярким светлячком и как бережно ее принимают маленькие ладошки сестры.
Ответную бабочку получить не успела. Пират потребовал скорейшего отбытия. Слуги уже уложили багаж и мирно ждали нашего отправления. Кто-то также тихо всхлипывал и в аккурат вытирал нахлынувшие слезы. Я в последний раз окинула взглядом замок, запоминая каждую деталь напоследок, словно боялась что-то упустить.
Когда дверь кареты отворилась, ко мне нерешительно подошел отец.
Он осторожно обнял меня, а я, привстав на цыпочки, поцеловала его в щеку.
— Я люблю тебя, и всегда буду, моя снежинка, — прошептал он, обнимая еще крепче. — Запомни, если у феникса две жизни, его нельзя так просто уничтожить, — эти слова он сказал у самого уха, чтобы остальные не могли расслышать, а после отпустил, чтобы я смогла простить с остальными.
Кованные высокие ворота захлопнулись, оставляя мою прежнюю жизнь позади.
Я смело посмотрела в довольное лицо пирата, и меня обуяло безумное желание расцарапать его, добавить еще новых шрамов. Но задуманное было невозможно осуществить, в карете было слишком мало места для сражения.
— Видишь, Эмилия, я держу свое слово. Теперь ты от меня никуда не денешься. Мы с тобою будем вместе целую вечность, — с коварной улыбкой прошептал пират, вальяжно откидываясь на спинку диванчика.
— Не дождетесь! Вы обманом заставили моего отца подписать брачный договор, выдав себя за какого-то лорда. Не знаю, как вам удалось обхитрить стольких чародеев, однако, есть один существенный нюанс — наш брак не был скреплен духовником в храме. Так, что по закону, я не ваша супруга! — выпалила я, бросая в него злосчастный свиток, который я прихватила с собой.