Его собственные уши тоже почти запрядали, когда до него донесся густой храп, в точности соответствовавший звукам, описанным в «Руководстве по убиванию драконов». Это был очень громкий храп, явно принадлежавший очень большому чудовищу. Потом и собственные ноздри принца тоже стали раздуваться, безошибочно почуяв драконий мускусный запах. Отнюдь не приятный.
Принц Восторгус натянул поводья и сказал «тпру-у», желая обдумать стратегию нападения. По храпу ясно, что дракон спит, причем, судя по тому же «Руководству», спит очень крепко и разбудить его трудно. В это легко поверить, так как у драконов нет врагов, кроме принцев, и они могут спать, ни о чем не тревожась.
Принц решил, что будет только справедливо, если он ткнет чудовище копьем, пока оно не проснулось. А когда проснется, они вступят в поединок лицом к лицу, оба бодрые и боевые. Но с другой стороны, подумал принц, где же тут справедливость. В конце концов, дракон много больше и сильнее его, даже если считать принцеву лошадь. К тому же дракон может летать. И изрыгать пламя.
И это зовется справедливостью? И вообще, волнуют ли дракона вопросы справедливости? Изучив под руководством придворного мага законы логики, юноша смог предположить, что баланс сил окажется примерно равным, если дракон останется спящим. Потому что когда дракон спит, то он, хоть и не может летать и изрыгать пламя, все равно остается большим и сильным и, следовательно, не является слабее бодрствующего противника.
Принц Восторгус, пришпорив коня, послал его вперед и вмиг оказался на полянке, где спал дракон. Дракон и вправду был страшилищем. Сотня футов в длину и весь покрыт толстой чешуей, которую, как было указано в «Руководстве», не пробить обыкновенным копьем. Глаза дракона — единственное уязвимое место — были, к счастью, закрыты.
Принц Восторгус перехватил поудобнее копье и вонзил в бока коня шпоры. Верный скакун помчался вперед, а принц глаз не сводил с морды дракона. Увы. Хоть взгляд принца оставался настойчивым, безошибочным и верным, того же нельзя было сказать о его руке. Задача держать и глаз, и копье в состоянии прицела оказалась для принца непосильной, его неуклюжесть взяла свое, копье, потеряв равновесие, наклонилось, вонзилось острием в землю, и принц, подобно прыгуну с шестом, взвился высоко в воздух.
Выронив из руки копье, он приземлился на что-то ужасно жесткое и чешуйчатое. Инстинктивно принц мертвой хваткой уцепился за это жесткое и обнаружил, что сидит на шее дракона, как раз позади его головы. Толчок от падения принца разбудил дракона, и он поднял голову. Принц Восторгус даже закричал от страха:
— Эй! Эй!
Дракон стал приподниматься, и принц оказался еще на десять футов выше. Его конь, обнаружив, что лишился хозяина, счел более разумным отправиться восвояси, принц же, увидев, что верный товарищ повернулся к нему спиной и потрусил прочь, почувствовал себя совсем одиноким. Дракон тем временем обернулся, стараясь обнаружить источник крика и разглядеть, что за пушинка опустилась ему на шею, но, конечно, ничего не сумел увидеть. Нельзя же поворачивать голову на все сто восемьдесят градусов.
Ревом, подобным звукам трубной меди, дракон осведомился:
— Эй, это кто здеся?
Удивленный принц широко раскрыл глаза. Ни один из литературных источников, изученных им в процессе получения королевского образования, не указывал на способность драконов изъясняться на человеческом языке. Причем с весьма плебейским и неприятным произношением.
— Как кто? Это я, принц Восторгус.
— И чего ты здеся делаешь, прынц? Слазь давай. Пошел прочь с моих чешуек.
— Не слезу, если вы хотите меня съесть.
— Не стану я тебя жрать. Во-первых, у меня чичас нету аппетиту. А во-вторых, кто тебе сказал, что ты такой уж вкусный? Слазь и давай поговорим. У тебя, случайно, нет копья?
— Нет. Оно, гм, потерялось.
— Нормально. Слазь, и поговорим как цивилизованные драконы.
Огромная голова и шея медленно опустились, и, когда они достигли уровня земли, принц Восторгус осторожно соскользнул вниз. Оказалось, что в его камзоле появилась маленькая дырка в том месте, где он наткнулся на острый край чешуйки.
Принц поскорей отпрыгнул в сторону, поближе к лесу.
— Вы точно знаете, что не захотите напасть на меня?
— Конечно знаю. Сказал, что не нападу, и не нападу. Слою дракона — закон. Не то что у вас, вшивых прынцев. Чего вы к нам лезете все время? Один из ваших парней убил мою сестру. Второй — моего папу. Чего мы вам такого сделали?
— Э-э, как что? Сами знаете, вы пожираете девушек.