— В чем дело? — спросил я карлика, но Фрог только отмахнулся.
— Их величество желают быть недовольными. Государь жаждут умыться теплой водой, покушать мясного рагу и погулять по Тарантии. Я доходчиво объяснил государю, что все вышеперечисленное невозможно.
Я непроизвольно фыркнул, отлично сознавая, как могли звучать «доходчивые объяснения» Фрога — этот тип за словом в карман не полезет. Недаром у избалованного мальчишки такой ошарашенный вид.
— Если вы дворяне, — зингарец метнул на меня требовательный взгляд,— арестуйте этого мерзавца! И препроводите в тюрьму за оскорбление величества! Есть закон...
— Фрог, что ты сказал королю? — пытаясь сдерживать улыбку, вопросил я. — Надеюсь ничего, недостойного дворянина?
— Именно: ничего недостойного, — криво оскалился горбун. — Посоветовал попридержать помело... то есть, язык. И не отвлекать меня глупыми просьбами от мыслей о вечном.
— Вы отказываетесь выполнять приказ короля? — еще нахальнее выкрикнул Селадас. — Уберите это мерзкое существо с моих глаз!
Гай, суровый боссонец, не выдержал. Он родился в многодетной семье и знал, как управляться с капризными братишками и сестренками.
— Во—первых, — веско сказал он, надвигаясь на попятившегося Селадаса, — этот почтенный месьор отнюдь не «мерзкое существо», а приближенный короля Конна, носящий графский титул. Во—вторых, месьор Фрог старше тебя на много лет и тебе придется извиниться... В—третьих, я и мой друг, барон Ротан Юсдаль имеем честь служить под знаменами другого государя и выполняем лишь его приказы. Последний приказ гласит: вытащить некоего маленького и насмерть перепуганного мальчика из подземелий, куда он попал по собственному недомыслию...
— Да как ты смеешь! — взвился Селадас. — Я прикажу заточить тебя в башню Кордавы!
Я покачал головой: разбаловала Чабела своего единственного отпрыска! Что поделаешь — позднее и любимое дитя.
— В—четвертых... — Гай невозмутимо шагнул к юнцу, схватил его за ухо и лихо закрутил пальцы. Его величество изволили взвизгнуть, а затем и заскулить. — В—четвертых, Селадас Зингарский впредь будет относиться к людям, спасших ему жизнь, уважительно и вежливо. Ясно? Я кажется спросил, ясно или нет?
— Я... ясно! — тщетно пытаясь сдержать слезы, пискнул Селадас. Судя по паническому взгляду, с королем никогда раньше не обращались подобным образом. Если только строгая матушка не позволяла себе изредка всыпать наследничку розог собственной монаршей дланью — Чабела, как все женщины Полудня, всегда была легка и на гнев, и на милость. — Сударь, отпустите! Пожалуйста!
Гай выпустил ухо короля, моментально начавшее распухать.
Я понял, что настал черед дипломатии. Присел радом с зингарцем на корточки. Взглянул проникновенно.
— Селадас, пойми, мы все по твоей вине оказались в очень затруднительном положении, — пытаясь придать голосу наибольшую серьезность, сказал я, глядя в черные глаза мальчишки. — Постарайся на некоторое время забыть, что ты — король. Сейчас каждый находящийся здесь — пленник подземного царства. Мы обязательно выведем тебя наверх и доставим к маме, но до этого момента ты будешь слушаться меня, месьора Гая Аттинского и уважаемого Фрога из Пуантена. Договорились?
Селадас повернулся к Гаю, монументально скрестившему руки на груди и взирающему на нас с безмятежностью, достойной смиренного монаха-митрианца, потом взглянул на Фрога, притворно-обиженного и нахохлившегося...
Королевская кровь взяла свое.
Парень встал, подошел к карлику и слегка поклонился, приложив ладонь к груди. Сказал:
— Сударь, мне жаль, если я невзначай нанес обиду. Прошу забыть и простить. Просто... Просто я боюсь.
Готово! Дело сделано! Испытанным методом кнута и пряника мы быстро превратили Селадаса из «короля» в обычного мальчика, готового пересилить себя и подчиняться нашим приказам. Хотя, один Митра знает, что зингарец может выкинуть в будущем. Надеюсь, благоразумие и чувство опасности склонят чашу весов в его пользу. И в нашу.
— Бояться глупо, — скрипнул Фрог своим тоненьким голоском. — Так или иначе, мы находимся в Тарантии. Почти. Чтобы выйти на улицы города, нам придется долго идти наверх — надеюсь, этот постулат ни у кого не вызывает сомнений? Мой юный друг, я принимаю твои извинения. Однако запомни — если ты встретил что-то некрасивое, то не спеши думать, что оно столь же безобразно внутри, как снаружи.
— Я запомню, — кивнул Селадас. И попробовал улыбнуться.
— Отправляемся? — Фрог приобрел деловитый вид. — Нашли выход?