Можно сказать (эту мысль выдвигал и сам Зелинский), что римские божества были объективациями Мировой Воли (термин Шопенгауэра).
…развитие заключалось в том, что качество, за которое богу воздавалось почитание, мало-помалу было отделяемо от бога и обоготворяемое как таковое. Стоит вдуматься в психологию этого акта. Юпитеру, как покровителю верности договорам, был воздвигнут храм на Квиринале, как Dio Fidio; греки переводили имя бога по-своему через ZeuV PistioV — и были, вероятно, убеждены в том, что понимают его точно так же, как и его непосредственные почитатели. И все-таки они ошибались. Грек при мысли о ZeuV PistioV думал прежде всего о своем Зевсе, образ которого он представлял себе вполне точно, приписывая ему среди других качеств и то, о котором идет речь. Римлянин, напротив, говоря о Dius Fidius, думал не столько о Юпитере, сколько о самом акте соблюдения верности, в котором чувствовал божественную силу; в его уме не Юпитер, а сама верность была господствующим представлением, и ему было безразлично, воздавал ли он ей почитание как Dio Fidio или просто как Fidei. […] Конечно, со временем и эта последняя связь должна была исчезнуть, чему содействовало также и то, что одно и то же качество могло принадлежать различным богам. Была Venus Victrix, но была и Jupiter Victor; положим, победа Венеры — не то же, что победа Юпитера; но интеграция была возможна, и она дала Викторию просто, независимо от того или иного божества.
Ф.Ф. Зелинский, op.cit.В Риме появились храмы Надежды (Spes), Согласия (Concordia), Благополучия (Salus) и т. д.
Богами да почитают также и те качества, которым человеку дается доступ в небеса, как Благоразумие, Доблесть, Благочестие, Верность; и этим добродетелям да воздвигаются храмы…
Цицерон, "О законах", II, 19Таким образом, существовала вполне достоверная возможность перехода от политеизма к некоему философскому пониманию мира, никоим образом не мешающему материализму и развитию науки. Но эта возможность не реализовалась — черни, помимо хлеба и зрелищ, требовались вера и поклонение. И надежда на лучшую жизнь. Если не на Земле, то хотя бы в некоем «послесмертии». И этим устремлениям миропонимание, ничего не говорящее о жизни после смерти, каких-нибудь инкарнациях и прочем, не соответствует. В результате по миру распространило свою заразу совсем другое мировоззрение, основанное как раз на слепой вере и загробном воздаянии за свое убожество при жизни.
Отметим в этой главе еще один очень познавательный, но малоизвестный факт. Для начала вспомним, что тот самый знаменитый Логос (см. Иоанна 1:1) был позаимствован христианскими мистиками у язычников-греков. LogoV как понятие ввел в философию знаменитый Гераклит. Этот термин куда более многозначен, чем можно понять из евангелия. Он обозначает не только «слово» или «речь», но и «довод», «учение», «соотношение», «закон», "смысловую связь" и много чего еще. В понимании Гераклита LogoV существует вечно и все в мире происходит согласно ему. Это некий абстрактный закон, согласно которому функционирует Вселенная. В принципы Логоса входят принципы борьбы противоположностей, постоянной изменчивости и относительности, что показывает соответствие Логоса скорее архетипу Сатаны, чем отождествлению с Христом. Но все еще интереснее и нагляднее: вспомним, что Гермес даровал человеку речь, т. е. мифологически был отцом речи; он же был отцом Пана. Приведем свидетельство Платона в диалоге "Кратиль":
Сократ. — Также и в том, что Пан — двуобразный сын Гермеса есть доля разума, друг мой.
Гермоген. — Каким образом?
Сократ. — Ты знаешь ведь, что речь (LogoV) все (to pan) обозначает и все вращает и обращает всегда (polei aei), а также что она двуобразна — правдива и лжива?
Гермоген. — Конечно.
Сократ. — Далее, ее правдивое естество и гладко, и божественно, и обитает в вышних с богами, лживое же внизу, среди толпы, будучи косматы и козловидным (tragikon): там ведь пребывает большая часть мифов и вымыслов, в "трагической обстановке".
Гермоген. — Конечно.
Сократ. — Итак, по справедливости, речь (LogoV) все (to pan) обозначающая и всегда вращающаяся (aei polon), будет пастухом (ai-poloV) Паном, двуобразным сыном Гермеса, сверху гладким, снизу косматым и козловидным; а, стало быть, Пан, раз он сын Гермеса, будет либо Логосом, либо братом Логоса; а что брат похож на брата — в этом нет ничего удивительного.