Филипп прильнул к окну.
- Смотрите, смотрите! - кудахтал он. - Все дома увиты розами! Как красиво! Как чисто и аккуратно! А мои жители помои из окон выливают. И от сточных канав такая вонь!
- Раньше здесь тоже всё было в помоях. Чистота - заслуга королевы. И розы разводить приучила она.
- А у меня, представьте, недавно два посла явились на приём, облитые помоями, - взвизгнул от смеха Филипп. - Так лакеи их не пустили, приняв за нищих.
Карета выехала на рыночную площадь.
- Ни эшафота, ни какой-нибудь захудалой виселицы! - вытаращил глаза Филипп.
- Королева милостива! - кратко пояснил Карл, выразительно воздев руки.
Ворота замка распахнулись и, заскрипев рессорами, королевская карета, а за ней кареты с придворными, подкатили к парадному крыльцу. Остальные экипажи и обоз проследовали на хозяйственный двор.
ГЛАВА 9 * Утро дня двух помолвок
Посторонние звуки заставили Алоизу открыть глаза. У её кровати стояла незнакомая девушка с кофейным подносом и вежливым покашливанием пыталась разбудить её. Принцесса приподнялась и села на постели.
- Кто вы такая и что здесь делаете? - спросила она сонными губами.
Со сладенькой улыбкой девушка присела в реверансе.
- Я ваша новая фрейлина Гортензия, ваше высочество,
- Новая? А где мои старые, Роза и Мари? Я с ними выросла, я к ним привыкла.
- Это мне не известно.
- Кто вас прислал ко мне?
- Его величество Карл Решительный.
Принцесса поморщилась, и, закрыв глаза, снова упала на подушки. Спутанные локоны цвета карамели веером разметались по кружевным наволочкам.
Но приторно-сладкий голосок фрейлины не дал ей продолжить сон:
- Их величества ожидают ваше высочество.
- Кто ожидает?! - промычала принцесса, не открывая глаз.
- Их величества София-Эльфрида, Карл Решительный и Филипп Смелый.
Воспоминание о вчерашнем дне и ночи, о страхах и опасениях дня наступившего молнией пронзили память принцессы, прогнав остатки сна. Алоиза снова вскочила, сев в постели.
- А герцог?
- В свите нет ни одного герцога, ваше высочество, - ещё шире улыбнулась фрейлина Гортензия.
Принцесса схватилась за виски. Срочно надеть мужскую одежду и бежать из замка!
Пользуясь моментом, фрейлина ловко поставила поднос принцессе на колени. Как давно Алоиза не получала завтрак в постель! И какой! Кофе, сливки, круассаны и миндальное бланманже! Ах, эти хрустящие круассаны с нежнейшим бланманже! Они спутали все мысли принцессы.
А фрейлина тем временем принялась собирать разбросанную по комнате мужскую одежду. Каждую вещь, будь то ремень, рубашка, куртка или штаны, она поднимала двумя пальчиками перед своим лицом, и, высоко вскинув брови, с хитрой улыбочкой поглядывала на принцессу.
Алоиза поперхнулась, закашлялась и пролила кофе на одеяло. Фрейлина бросилась промокать салфеткой постель.
Принцесса встала с кровати, сняла с пальца волшебное кольцо и посмотрела через него на хлопочущую Гортензию. Удивительно! Девушка превратилась в оранжевую лисичку с длинным любопытным носом, чуткими ушками и хитрющими глазами. Всё понятно: шпионка Карла. Доложит Карлу или станет меня шантажировать? Одно из двух. Как же от неё избавиться?
Принцесса подхватила собранную одежду Тео и направилась с нею за ширму, бросив любопытной Гортензии через плечо:
- Это моя одежда для верховой езды, чем я сегодня и намерена заняться.
- Но, ваше высочество, - защебетала фрейлина, - в такой необыкновенный, торжественный день! Это невозможно! Сразу две высочайшие помолвки! В тронном зале всё готово для церемонии. Сразу три королевских величества ждут только вас! Вам следует надеть платье для торжественных случаев! - рукой с мокрой салфеткой Гортензия указала на кресло, где уже лежало золотое парчовое платье принцессы. Оказывается, она его успела приготовить.
- Как это, две помолвки! Я должна обручиться сразу с двумя?! При том, что я уже помолвлена?! И с кем же это?! - Алоиза просто остолбенела, прижав ворох одежды к груди.
- Ах, ваше высочество, разве вы не знаете? Сегодня состоится ваша помолвка с его величеством Филиппом Смелым и помолвка вашей матушки, её величества Софии-Эльфриды, с его величеством Карлом Решительным.
- Ещё и матушки?! С Карлом?!
Руки принцессы безвольно опустились, мужская одежда выскользнула на пол. Гортензия, продолжая что-то щебетать своим приторным голосом, принялась обряжать принцессу в корсет. Она шнуровала его и пыталась затягивать, хотя на стройной фигурке Алоизы утягивать было нечего, да и сам корсет не был нужен. Принцесса и не носила его. Тем более, шнуровать его было некому.