– Что именно? – О'Брайен покачал головой. – Нет, я ничего не слышу.
– Значит, мне послышалось, – Адам пожал плечами. Мерфи внимательно посмотрел на приятеля, затем подошел к двери. Дверь была чуть приоткрыта, и он попытался ее закрыть, но тщетно – мешала складка черной атласной юбки. О'Брайен открыл дверь пошире, убрал материю, застрявшую между дверью и косяком, потом плотно затворил дверь.
– Какая-то из служанок, – пояснил он, повернувшись к приятелю. – Услышала, что ты не один, и побоялась войти. Знаешь, а малышка Бренна – чрезвычайно привлекательная особа, – добавил Мерфи неожиданно. – Ты так не считаешь?
– Верно, привлекательная, – согласился Адам.
– Изящная и миниатюрная, как настоящая леди, – продолжал Мерфи. – И фигурка у нее ладная. Любой мужчина был бы счастлив заполучить в жены такую красотку.
– С этим трудно спорить.
– Она была бы тебе лучшей женой, чем капризная упрямица Джорджи.
– Если бы я искал себе жену, – заметил Адам. – Бренна обладает всеми достоинствами, которые я хотел бы видеть в женщине… – Он умолк и снова прислушался – из-за двери доносились шаги, и было ясно, что кто-то поспешно уходит. – Но дело в том, Мерфи, что вовсе не из-за Бренны я теряю покой. Не по вине Бренны я нарушаю свои принципы. Не из-за нее я теряю голову. – Адам поставил чашку на поднос, затем встал и подошел к окну. – Пойми, не из-за Бренны я ставлю себя в глупое положение.
– Что верно, то верно, – согласился Мерфи. – Но, слава Богу, все обошлось. Никто не видел, как ты кричал на Джиану, стоя голый в коридоре у двери своей спальни.
– Да, все обошлось. – Адам прошелся по комнате. – Однако факт остается фактом: я до смерти напугал бедную Джорджи.
– А может, ты ее вовсе не напугал, а, напротив, разжег ее любопытство своим соблазнительным видом? – успокоил приятеля Мерфи.
– Но Джорджи ведь так и не вернулась…
– Возможно, у нее просто больше здравого смысла, чем у тебя. – О'Брайен начал расхаживать по спальне, между делом наводя порядок в комнате. – Полагаю, это ее собака испортила твою обувь, – сменил он тему.
– Да, псина изгрызла носок сапога, – проворчал Адам.
– И всего-то? – О'Брайен наклонился, чтобы оценить размер нанесенного ущерба.
Адам тяжело вздохнул.
– Именно из-за этого я рассердился и накричал на Джорджи.
– А кто следит за твоей обувью? – поинтересовался Мерфи.
– Мальчишка-конюх.
– Чем он смазывает обувь? Пахнет норковым маслом.
– Совершенно верно. Это масло обладает водоотталкивающими свойствами.
– И придает обуви свойства, возбуждающие интерес собак, – с усмешкой добавил Мерфи. – Полагаю, что пса привлек запах мускуса, потому что Вагнер – особь мужского пола.
– Похоже на то, – пробурчал Адам.
– Скажи конюху, чтобы больше не пользовался этим средством, понятно?
Адам кивнул, затем, посмотрев на часы, пробормотал:
– Теперь уже точно не придет.
– Вероятно, она просто решила дать тебе время, чтобы ты мог спокойно позавтракать и выпить кофе. А также прочитать газету, которую ты велел ей принести. – Мерфи взял газету и бросил ее Адаму. – Наша Амазонка делает успехи: она принесла тебе завтрак, не разбив при этом посуду. И даже не забыла про газету. К тому же собственноручно ее отутюжила.
– Откуда ты знаешь, что это Джорджи утюжила газету? – спросил Маккендрик, разворачивая номер. Увидев на одной из страниц дыру в форме треугольника, он с усмешкой покачал головой. – Да, верно, это, конечно же, она постаралась. К сожалению, мы так и не узнаем содержание двух колонок на третьей странице – заметку прочитать невозможно. Интересно, кто учил Джорджи домоводству? – пробормотал Адам со вздохом. – Возможно, у нее имеется масса других талантов, однако хорошей хозяйкой ее не назовешь. – Он свернул газету, швырнул ее на кровать и рассмеялся.
О'Брайен посмотрел на друга с тревогой.
– Что смешного?
– Представляешь… – Снова рассмеявшись, Адам показал на газету. – С тех самых пор, как я приехал в Ларчмонт-Лодж, мне еще не удалось здесь прочесть ни одной газеты.
– Не преувеличивай, – ответил Мерфи. – По-моему, ты и дня раньше не мог прожить без свежих газет. Может быть, ты не Адам Маккендрик?
– Хочешь верь, хочешь нет, но я действительно не прочел ни одной газеты. Как только собираюсь просмотреть свежий номер, с ним всякий раз что-нибудь случается. То Вагнер разорвал в клочья целую кипу газет, которые я получил на прошлой неделе. То теперь Джорджи нечаянно прожигает страницу утюгом.
Мерфи ненадолго задумался, потом пристально посмотрел на приятеля:
– Дружище, а ты уверен, что все это случайно? Тебе ни разу не приходило в голову, что, возможно, кто-то не хочет, чтобы ты знал, о чем пишут в газетах?
Адам в недоумении уставился на друга.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Хочу сказать, парень, что я лично не верю в подобные случайности. Все это выглядит как-то очень уж странно.
Адам нахмурился.
– Пожалуйста, подай мне сапоги.
Мерфи протянул ему сапоги.
Адам надел правый сапог, затем засунул ногу в левый.
– Что за черт… – Он снял с ноги сапог и, перевернув, принялся трясти, пока не обнаружил в носке что-то очень похожее на колечко, тотчас же выпавшее из сапога и покатившееся по ковру.
В следующую секунду Адам убедился в том, что это действительно кольцо, вернее, перстень. Подняв перстень, он стал его разглядывать и все больше изумлялся: перстень был довольно тяжелый, очевидно, золотой, причем украшенный огромной черной жемчужиной, окруженной маленькими сверкающими бриллиантиками. И с первого взгляда было ясно, что это образец высочайшего ювелирного искусства. Конечно же, такой перстень стоил целое состояние, и наверняка он передавался из поколения в поколение. Но кто же мог сунуть эту драгоценность ему в сапог? Ответ напрашивался сам собой: это могла сделать только Джиана.
Мерфи в восхищении присвистнул и пробормотал:
– В жизни не видел такой красоты…
– Я тоже, – сказал Адам. – Такой перстень достоин королевской руки… Как такая вещь могла попасть к Джорджи?
– Догадаться не трудно, – ответил О'Брайен. – Не забывай, что она была служанкой у графини.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Думаю, ясно, как божий день: она стащила этот перстень у своей бывшей хозяйки.
– У графини Брокавии? – спросил Адам.
– Да, черт возьми. Неужели ты сам этого не понимаешь?
– Возможно, ты прав. – Адам пожал плечами. – Однако я в этом очень сомневаюсь. Если она и в самом деле украла этот перстень, то для чего же ей тогда класть его мне в сапог, где я его обязательно обнаружу? – Он почесал в затылке. – Кроме того, я не верю, что эта графиня Брокавия вообще когда-либо существовала. Что-то мне подсказывает, что графиня – просто выдумка.
– Почему ты так решил? – спросил Мерфи.
И Адам рассказал ему о том, как однажды Джорджи назвала свою прежнюю хозяйку графиней Брокадией, а не Брокавией.
Внимательно выслушав рассказ друга, О'Брайен кивнул.
– Пожалуй, ты прав. Значит, все, что они рассказывали о графине, – сплошное вранье; от начала и до конца. Но зачем им это?.. Ради чего лгать? – Мерфи посмотрел на драгоценный перстень в руке Адама. – И откуда же они приехали, как по-твоему?
– Из Каролии, – не отрывая взгляда от кольца, пробормотал Адам. Ему казалось, что он кое-что начал понимать, вот только что именно?..
– Из Каролии? – переспросил Мерфи, нахмурившись. – Это та самая страна, в которой…
– Лорд Баском говорил, что Изабель и Альберт жили в Каролии. – Адам передал перстень О'Брайену и подошел к гардеробу. Открыв дверцу, стал лихорадочно рыться в карманах пальто. – Я вспомнил: в этом доме все-таки есть одна целая газета, – проговорил он с торжествующей улыбкой. – Вчера в Лондоне я взял один номер в дорогу, чтобы было чем занять себя в поезде. Но я так ее и не прочел. Сунул газету в карман, после чего ни разу о ней не вспомнил. – Адам развернул газету. – Я прочел только первую полосу, просмотрел финансовые новости и пробежал глазами некоторые заголовки. А потом у меня заболела голова, и я бросил чтение. Однако я помню, что видел что-то… Да, вот! Вот оно!