— Я понимаю. — прошептала Джи.
Принцессе стало его немного жаль. И не потому, что он заслужил отдых или она разделяла логику его мыслей. Ей стало его жаль не по-эльфийски, а по-человечески. Ей стало жаль его раненное сердце, его терзающуюся душу.
— Насмотревшись на предвыборную гонку между Трампом и Хиллари, начитавшись о последней столько всего, ей было страшно представить, сколько ещё всего сокрыто и никогда не будет известно обычной публике. Но можно представить одно с полной уверенностью — быть среди политиков, жить, существовать с ними в одной плоскости — это точно не для слабонервных. А главное, не для чистых сердцем и душой. Поэтому, я вас понимаю. И не осуждаю. Хотя, быть может, лишь чуть-чуть… Но мне нужна ваша помощь… Поэтому, я лучше прямо сейчас просто замолчу… — сконфуженно проговорила Джи, взглянув в лицо Айсдрагону.
В его взгляде была боль, уже ничем не замаскированная, никак не скрываемая боль, тоска и, ещё, стыд.
— Дитя мое, я конечно уже не то, что раньше. Не одна сотня лет, как никак, прошла с момента моего рождения. Но всё-же… Возможно, я потом и пожалею об этом, но сейчас я тебе кое-что дам. — эльф снял с руки один из своих перстней с зеркально-гладким камнем и вложил его в руку принцессе.
— Если тебе когда-нибудь понадобится моя помощь, ты только посмотри в него — я буду там… А теперь… — он взмахнул рукой и поверхность зеркала заколыхалась мерцающими волнами.
— Теперь тебе пора! Портал действует всего несколько секунд! Удачи тебе, отважное дитя! — Айсдрагон отошёл подальше к двери: — И не бойся того, что сейчас увидишь — при открытии портала несколько параллельностей сливаются воедино, но это ненадолго. Удачи ещё раз! — воскликнул эльф и, отсалютовав, выскочил из комнаты.
На зеркале разбушевался настоящий шторм — мерцающие энергетические волны, накатывающие друг на друга, выхлёстывались за раму, создавая электрическое напряжение в воздухе. Мягко заполнив собой всё пространство, волны обволокли Джи со всех сторон и потянули ближе к помутневшей, покрывшейся рябью, блестящей поверхности.
Джи казалось, что её погрузили в полусон, дремоту — на границу между реальностью и игрой разума. Вдруг ей привиделась трёхцветная беременная кошка. Протяжно мяукнув, кошка подошла к принцессе, потеревшись правым ухом о её ноги, она скрылась в зеркале, плавно перелившись из этой комнаты куда-то в неизвестность. Со всех сторон на неё глазели любопытные, доселе невиданные существа — случайные гости невиданных миров и измерений. Существа разные, необычайные, страшные и не очень. Те, что живут под кроватью по ночам, когда ты совсем ещё маленький и единственная от них защита — это огромное пуховое одеяло, натянутое по самый подбородок; когда страшно шарить ногой по полу, в поисках уютных домашних тапочек, и ты бежишь в уборную босиком, на одних цыпочках, по ледяному зимнему полу. Сейчас они все собрались вокруг, не менее обескураженные встречей друг с другом, чем сама Дженевьева.
Зеркальные волны портала всё сильнее и ближе притягивали Джи к проходу в другое измерение. Последним, что она увидела, было вытянутое серое лицо тёмной высокой фигуры в длинном балахоне. Встретив взгляд принцессы, потухшие зеницы безжизненного серого лица загорелись жадным красным пламенем. Фигура протянула длинные костлявые лапы-крюки, пытаясь ухватить Дженевьеву за руку, но та была вне досягаемости — в защитной зоне действия магии портала. Через мгновенье Джи плавно вплыла в будто расплавленную зеркальную гладь, затягивая вслед остатки мерцающих наэлектризованных волн. Доли секунды и зеркальная рябь разгладилась, затвердела, а незваные гости других миров растворились в воздухе бесследно. Всё стихло.
Глава 12. Зазеркалье.
Стояла ночь. Глубокая, тёмно-фиолетовая ночь. Плотная, сотканная из миллионов мельчайших капелек воды, паутина тумана низко стелилась по прибрежному лугу. Слабая отдалённая трель ночной птицы пронзала немое тело ночного влажного воздуха. Звёзды, настолько огромные, настолько близкие, что, казалось, их можно сорвать рукой, нависали густыми, горящими холодным белым светом, гроздьями над чёрным нежным покрывалом ночного полумрака. Зияющая пропасть бескрайней космической мглы поглотила Королевство. Стояла безлунная ночь.
Влажная, от ночной росы, трава, колыхаемая лёгким бризом, щекотала кожу принцессы. Джи открыла глаза — она лежала, раскинув руки в стороны, посередине луга. С опаской оглядевшись по сторонам, принцесса медленно встала. Секунду подумав, она сняла туфли — её каблучки, как ножи в масло, вонзались в рыхлую, плодородную землю. Вдали виднелись знакомые очертания замка Арманда, возвышающегося мощной остроконечной каменный глыбой над пенными гребнями морских волн.
— У меня получилось, я вернулась! — воскликнула принцесса, закружившись в вальсе по мокрой, холодной траве.
Вдруг её пронзила резкая, жуткая боль. Громко вскрикнув, девушка рухнула на землю. Железные зубища впились в её голень — нога попала в капкан. Тёплая тёмная жидкость хлестала из ран — Дженевьева теряла кровь, а, вместе с ней, и остатки самообладания.
Тут же из леса, на противоположенной от морского берега стороне луга, показались огни — зажжённые факелы. Лай оркских ищеек и крики ликующей орды громом пронзили ночной воздух над лугом. Сомнений не оставалось — появление Дженевьевы ожидали, и ожидали подготовленными.
Принцесса попыталась пошевелить зажатой железными зубищами капкана ногой, но жуткая боль мгновенно парализовала конечность. Растерзанная ржавым железом плоть обливалась эльфийской кровью, унося с собой силы девушки глубоко в мягкую, как пух, землю луга.
Звёзды погасли — небо затянулось чёрной пеленой, скрыв мерцающие космические светила. На землю опустилась тьма. Ослепительная молния рассекла чёрное полотно надвое, последовавший секундами после гром, оглушил Дженевьеву. Чёрная крылатая тень, подсвечиваемая десятками вспышек, опускалась всё ниже и ниже над принцессой. Силуэт показался ей знакомым. Обессиленная, Джи легла навзничь, запрокинув голову наверх. В глазах помутнело.
— Что это? Дракон? Нет, он похож на человека… Крылатого человека… Икар? Ха-ха… А что… Чего тут только не может быть… — тихо посмеялась девушка, медленно впадая в бессознательное.
Почему-то, ей не было страшно, ей было тепло и уютно, и спокойно, почти безмятежно. Будто там, куда она уходила — не было орков и войны, не было насилия и страха. Будто там, куда она уходила — её ждали. Очень долго ждали. Ей казался свет — яркий, но не обжигающий. Ей казались губы, дотронувшиеся до её лба. Ей казались руки, нежно коснувшиеся её лица. Потом они заключили её в объятья и она понеслась, поплыла, с бешеной скоростью в сторону света, яркого, но не обжигающего.
— Ну наконец-то!!! А мы тут уже тебя заждались… — промурчало улыбающееся лицо Натали в сантиметре от кончика носа Дженевьевы.
Джи схватила подругу в охапку и крепко прижала к себе.
— Дженевьева! Как ты себя чувствуешь? — прозвучал знакомый голос Лорда Микаэлиуса, примостившегося на краешек кровати: — Я так забеспокоился, когда тебя не оказалось рядом!
— Дженевьева! — в комнату вошёл Арманд, своим видом растворив всех посетителей.
— Арманд! — глаза принцессы мгновенно вспыхнули.
— Ты даже не представляешь, что со мной было! — воскликнула Джи, не зная с чего начать.
— Дженевьева, погоди… Мне надо кое-что тебе сказать… Кое-что… Прости меня! Прости меня, что не смог уберечь тебя в своём собственном замке! Прости меня… Ты подверглась смертельной опасности и я никогда себя не смогу простить за это! Никогда! — принц взял девушку за руку и нежно сжал в своей ладони, его глаза переполняла боль, густо намешанная со стыдом.