Семь лет. Я, наверное, никогда не смирюсь с этим сроком.
— Ужин будет готов буквально через десять минут, — сообщает Оксана и кокетливо наклоняется к духовке. Короткое малиновое платье мало походит на обычную домашнюю одежду и я мысленно корю себя за то, что предупредил о визите. Так сильно не хотел давать ей фору телефонным звонком и все равно выдал себя, когда решил приехать прямиком из аэропорта. Вот Окси и принарядилась, чтобы попытаться заработать себе хоть какие-то дополнительные очки.
И это еще раз доказывает как плохо она меня знает. За эти годы подруга не раз проявляла инициативу, но мне казалось, что я четко дал ей понять — для меня она всегда останется девушкой моего друга. Пусть Сеня и оказался козлом, но я видел, как зарождалась их любовь, присутствовал на половине свиданий и был в курсе таких подробностей, о которых предпочел бы не знать.
И от этого мне вдвойне тошно, когда я задаю ей ей тот самый вопрос.
— Зачем? Зачем ты тогда соврала, Окси?
Ложка из нее рук со звоном падает на пол и она резко отпрыгивает от духовки. Выглядит затравленно. Пойманной с поличным. От былого кокетства не осталось и следа. Даже красная помада “съедается” за считанные секунды, от того, как сильно она кусает свои губы.
— Я не врала, — начинает она, но мои руки тут же подлетают вверх, останавливая ее.
— Окси…, — выдыхаю рвано. — Я даю тебе шанс рассказать правду.
— Я не лгу, Макс, честно, — жалобно пищит она. — Ну откуда я могла знать, что она залетела от тебя?
Я морщусь, будто мне по физиономии прилетело. Почему-то жаргонное слово становится последним триггером. Оно залпом высушивает остатки моего самообладания и я с силой опускаю кулак на каменную столешницу требуя:
— Рассказывай, черт возьми! Рассказывай все, Окси.
Она звонко всхлипывает, но ее слезы меня совсем не трогают. Видимо, включилась защитная реакция организма — аварийный предохранитель, отвечающий за любые эмоции. Без него я бы просто сошел с ума. В крошку бы стер и столешницу, и посуду и, главное, жестокую подругу детства, которая украла у меня семь лет жизни!
— Я честно не знала, Макс. Я… погоди.
Она делает несколько глубоких вдохов и схватив из мраморной салфетницы платок, промакивает глаза. Прикрывает веки, беззвучно шевелит губами, будто считает до десяти и, наконец, поймав мой взгляд, начинает говорить.
Вовремя. Потому что еще немного, и я бы за себя не ручался.
— Я знала, что на том форуме что-то произошло. Сеня мне намекнул, что наш “стальной Макс” влип по самые помидоры. Но так как в твоей жизни ничего не поменялось, разве что ты еще больше стал зависать в своем подвале, который гордо называл офисом, я не придала значение его словам. А через несколько дней, как ты помнишь, Сеня слинял, решив что семейные узы не для него… Думаю, ты помнишь в каком отчаянии я тогда была. Рыдала дни и ночи напролет. На работе постоянно портачила и Шеффер орал на меня, как резанный.
Я машинально киваю, хотя с трудом припоминаю то время. Сам пахал тогда с утра до ночи и с Окси виделся от силы пару раз, чтобы обсудить исчезновение ее жениха.
— Ты тогда пообещал мне помочь. Ну… сказал, что одну не оставишь и в меру своих сил… В общем, я на тебя рассчитывала, Максим.
Она снова всхлипывает, но как ни силюсь, не могу заставить себя испытывать жалость к ней. До ли дело в том, что разговор наш проходит в огромной кухне с дизайнерским ремонтом, то ли в том, что в этот момент перед глазами стоит четкий образ Ярославы, которой не на кого было рассчитывать… Но я остаюсь абсолютно нем к ее слезам.
— И потом пришло первое письмо, — продолжает она, шмыгая носом. — Я сразу догадалось, что оно от той девушки, которую ты встретил на форуме. Удалила его быстренько и не стала отвечать потому что боялась, что шеф узнает.
— Уверена? — холодно усмехаюсь и уточняю: — Уверена, что испугалась именно реакции Шеффера, а не того, что потеряешь бесплатную кормушку?
— Кормушку? — обиженно морщится она. — Ты забыл, что сам тогда был беден, как церковная мышь?
— Но перспективы были хорошими, да? Иначе зачем все это? Зачем было разыгрывать целый спектакль с тем, что Шеффер тебя уволит, если узнает…
— Потому что он и так бы меня уволил! — взрывается она. — Ты просто не знаешь в каком эмоциональном состоянии я была! Беременная, одинокая, никому не нужная! У меня была самая настоящая депрессия. Но всем было пофиг! Думаешь, хоть кто-то это замечал? Все продолжали требовать от меня ежедневную улыбку и четкое выполнение рабочих задач. А за любые ошибки отчитывали, как школьницу! И эти письма, которые твоя подруга слала как не в себя… они стали последней каплей! Я знала, что если босс узнает, что меня не просто уволят, а еще и уголовку заведут! Ну сам посуди — я подделала документы! Ради тебя, Макс!