Не люблю им врать. И вообще обманывать, но сейчас обстоятельства требуют.
— Чёрт! — чертыхается отец, недовольно и недоверчиво взглянув на меня. — Моника? — спрашивает совета у своей жены и моей мамы.
— Я не знаю!
— Не хватало ещё, чтобы она подохла, — не довольствуется отец. — Поехали в больницу! Точно болит? — поднимает моё лицо за подбородок. — Не врёшь? Смотри, узнаю, выпорю!
— Да что вы спорите! Не видите, что ей больно? — кричит на них Тимур. — В больницу её надо! — подхватывает меня и несёт к машине, игнорируя крики родителей.
— Тимур, — шепчу его имя.
— Молчи! Я знаю, что не больно, — шепчет в ответ. — Иначе убьют! Засранка! Напугала меня! Весь город обыскал! Волновался за тебя, а ты…
Верю! Каждому его слову верю!
Довольно быстро брат отвозит меня в больницу и меня госпитализируют по требованию мамы и папы, хотя врач в приёмном отделении говорит, что надобности нет.
Я думала, что меня обследуют, вылечат, скажут, что ничего серьёзного нет и не было.
Сделают парочку уколов, чтобы подлечить простуду и уменьшить боль при мочеиспускании. Но на следующий день в этой клинике мне становиться по-настоящему плохо.
Вначале начинается дичайшая боль, а затем… кровотечение и температура. Гинеколог настаивает на срочной операции, на которую родители, недолго думая, соглашаются. В ходе операции мне удаляют матку.
Родители успокаивают, говорят, что всё хорошо. Я не умерла. Они со мной и не бросят меня. А ребёнка можно и из детского дома взять. И мужа я встречу, который поймёт мою проблему.
Только они не понимают, как это больно чувствовать себя пустышкой...»
***
— А сейчас? Не замёрзла? — заботливо интересуется Артур, взглянув на открытое окно.
— Нет, всё хорошо, — выдавливаю улыбку. — Мне нормально.
— Карина, ты ведь не выйдешь за него теперь? — спрашивает он меня, поджав губы в ожидании моего ответа. — Или простишь?
— Не прощу, — опускаю взгляд на свои кулачки.
Отставив свой бокал, Артур заключает мои маленькие кулачки в свои огромные ладони. Мои руки тонут в его и исчезают. Так плавно и идеально, что на миг я замираю.
— Не прощай… — шепчет, заглядывая мне в глаза.
— Мне казалось, что я люблю его… — признаюсь ему в сокровенном. — А когда увидела, то почувствовала лишь разочарование. Я не любила его… Мне не больно. Скорее обидно и неприятно, что он обманывал меня.
— Понимаю, принцесса, — лёгкая улыбка касается его губ. — Я тебе всё время об этом говорил.
— Я тебе не верила, потому что ты… потому что не понимала тебя и твоего поведения.
— Я сам порой себя не понимаю, — хмыкает и, взяв мои кулачки покрепче, тянет на себя, заставляя встать. — Пойдём.
— Куда? — спрашиваю, но подчиняюсь, продолжив куда-то идти с ним.
— Я дам тебе вещи и отправлю в душ, — рассказывает и я киваю. — Будешь в спальне спать, а я на диване лягу, поэтому не бойся.
— Я боюсь другого…
— Чего?
— Тебя и твоего переменчивого настроения. Боюсь того, что сбрыкнёшь и вновь станешь придурком. Я не знаю, чего от тебя ожидать в следующий момент, Артур. Почему ты сейчас такой милый и… добрый? Почему так ласков ко мне сейчас?
— Моё поведение связано с твоим. Всё очень просто, принцесса, — ухмыляется, отпуская мои руки, чтобы пройти к шкафу. — Когда ты делаешь то, что не нравится мне — я быкую. Но когда ты улыбаешься, общаешься со мной открыто, не совершаешь ошибок — я такой, каким нравлюсь тебе.
— И что изменилось сейчас? — кидаю ему в спину, наблюдая, как он вытаскивает из своего шкафа футболку и спортивные шорты, которые придётся конкретно затянуть, чтобы не упали.
— Ты больше не принадлежишь моему брату… — отвечает, протягивая стопку вещей. — Узнала его настоящего, а значит, открыла глаза на происходящее.
— А что дальше, Артур? — откладываю стопку и подхожу к нему. — Как мне избавиться от Эмиля окончательно? Он не оставит меня, а свадьбу самой мне отменить не дадут. Кто я по сравнению с Эмилем? Что мне делать? — прошу у него совета, готовая разреветься от безысходности.
Эмиль не отстанет, и его измена не станет причиной для расторжения помолвки.
В данный момент я полностью согласна с Артуром. Хасанову-старшему что-то от меня нужно.